— Ну конечно, придумать можно сотни вариантов! — иронизировал Алекс. — Но что-то я пока не слышу ни одного путного.
— Ты же знаешь, что мы должны это делать не завтра, — сказал Джейсон, — так что у нас еще есть время. За одну ночь обстановка не переменится, в этом можно быть уверенным.
— Хорошо. Ну, а что я скажу своей жене? — спросил Гуди.
— Ничего. Ей ты абсолютно ничего не скажешь.
— Просто в одно прекрасное утро просто так уйду и все, да? Зная, что могу больше никогда не вернуться?
— Вполне возможно!
— И она не спросит, почему это я не выезжаю в поле. Она не спросит меня: «Эй, Гуди, куда это ты собрался?» Ты бы только послушал ее, Джейз, когда я сказал, что собираюсь на встречу с друзьями в Нью-Йорк! — Он удрученно покачал головой. — Не знаю, просто не знаю...
— Тогда выходи из игры, — решительно объявил Джейсон.
— Однажды я тебя уже подвел, — напомнил Гуди.
Мужчины в комнате молчали.
— Ты мне ничего не должен, — махнул рукой Джейсон. — Если ты думаешь, что я вызвал тебя, потому что ты у меня в долгу, то ты ошибаешься.
— Он позвонил тебе, потому что считал, что знает, какой ты человек, — пояснил Рэнди.
Остальные не промолвили ни слова.
— Что ж, — сказал Джейсон, — единственное, что я могу сделать, это попросить тебя никому не рассказывать обо всем здесь услышанном.
— А может, это получится у женщины? — вдруг задался вопросом Алекс.
— О чем это ты?
— Да об этой проблеме с лодкой. Почему бы нам не использовать женщину?
* * *
— Похоже, как будто проясняется, — промолвила Аннабел.
Алекс нехотя отвел глаза от бескрайнего морского простора. Аннабел поднялась из каюты и встала рядом с ним; ее живот торчал вперед, в узких глазах, как огонек в глубине пещеры, вспыхивали живые искорки.
— Я беспокоилась, — сказала Аннабел. — Когда Джейсон радировал, чтобы мы выходили, я беспокоилась из-за непогоды.
— Не представляю себе, чтобы Джейсон приказал нам выйти, если бы погода грозила ухудшиться.
— Думаешь, он не приказал бы? — спросила Аннабел и улыбнулась.
— Конечно.
— Ты не знаешь Джейсона.
— Я знаю, что он не допустил бы провала всей операции.
— Джейсон и вообразить-то не может, чтобы что-нибудь могло провалиться, — уверенно заявила Аннабел. — В мире Джейсона все работает четко, как часы, именно так, как он спланировал.
— А вот и солнце. — Алекс пожал плечами. — Что ж, Джейсон знает, что делает.
Около Ки-Ларго Алекса тревожил сильный ветер; но теперь, когда они приближались к заливу у Лонг-Ки, когда солнечный свет пробился сквозь нависающие угрюмые облака, посылая на море ослепительные лучи, напоминающие божественный свет, сопровождающий явление чуда в каком-нибудь фильме на религиозный сюжет; теперь, когда солнечный свет коснулся поверхности воды и заставил гребешки волн радостно вспыхнуть; теперь, когда смягчившийся ветерок впервые залетел в рубку с тех пор, как они вышли из Майами, Алекс вдруг почувствовал, что все будет хорошо. Сам день, весь план, это ощущение руля в руках, рокот уверенно гудящего под палубой мотора, нос катера, разрезающий волны и посылающий по обе стороны пенные брызги, — все показалось прекрасным и добрым, все шло хорошо, как часы, именно так, как планировал Джейсон.
— Эти твои остроты... — вдруг резко сказала Аннабел.
Алекс не отрывал взгляда от ветрового стекла. Он правил на солнечное сияние и вдруг подумал, что лучи погаснут, если катер перережет их. Рулевая рубка вдруг омылась светом и теплом. Он прищурился и спросил:
— Какие остроты?
— Ты знаешь какие.
— Нет, Аннабел, не знаю.
— Твои намеки насчет того, что мы с Рэнди занимались любовью прошлой ночью.
— А я разве на это намекал? — невинно посмотрел на женщину Уиттен.
— Алекс, — медленно и четко и чуть ли не с болью сказала Аннабел. — Если ты еще раз скажешь подобное, я убью тебя. — Она пристально смотрела на него. Он на секунду отвел взгляд от воды, а потом снова устремил его вперед. — Ты меня слышишь, Алекс?
— Слышать-то я слышу, — ответил он, — да не пойму, о чем ты толкуешь.
— Посмотри на меня, Алекс, — попросила женщина. Он не шелохнулся. — Алекс, посмотри на меня!
Она держала в руке кольт 22-го калибра. Приклад небольшого револьвера лежал на ее выпирающем животе, а дуло было приподнято так, что оказалось нацеленным Алексу прямо в рот, когда он к ней обернулся. На ее лице не было и тени улыбки, ее рука не дрожала.
— Повтори это еще раз, Алекс, — сказала она.
— Что повторить?
— Что Рэнди занимался этой ночью со мной любовью на борту этой лодки.
— Я никогда этого не говорил, Аннабел.
— Мы приближаемся к мосту, Алекс.
— Я вижу, — сказал Алекс.
— Скажи это до того, как мы пройдем под мостом, — сказала Аннабел. — Тогда я смогу убить тебя и выбросить за борт, как только мы подойдем к Гольфстриму. Давай, Алекс!
— Я никогда ничего дурного под этим не подразумевал, Аннабел.
— Но говорил так, будто именно это и имел в виду.
Теперь они шли под Бэскиль-Бридж по каналу номер пять, мост был футах в пятидесяти над ними, на мгновение затенив собою нос, затем рубку и кокпит. Потом катер снова выплыл на освещенное пространство.
Аннабел стояла рядом с Алексом, держа на животе револьвер нацеленным в его голову.
— Что скажешь, Алекс? — спросила она.
— Я не боюсь тебя, Аннабел, — ответил Алекс.
— В самом деле?
— Да, не боюсь.
— Тогда давай продолжай свои шутки. Сейчас или позже, в любое время, когда пожелаешь. Если ты меня не боишься, тогда продолжай шутить в том же духе.
В рубке повисла тишина. И в этой звенящей тишине Аннабел с уверенной расчетливостью оттянула курок револьвера, подняв оружие, хотя его не требовалось поднимать перед выстрелом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103