Именно поэтому Мейер сейчас с таким терпением слушал, как Раскин восхваляет этого шута горохового, который по стечению обстоятельств оказался его отцом, но при этом в глубине души он не верил ни единому его слову.– Нет, этот совсем не похож на человека, который решил подшутить над кем-то, – продолжал тем временем Раскин. – Вы что думаете, если бы речь шла о шутке, то я оказался бы тут? Что, у меня нет никаких других дел, кроме как сидеть сейчас тут у вас и трепаться о разных розыгрышах?– В таком случае Дэйв, что же вы сами об этом думаете? Вы считаете, что этот человек и в самом деле собирается убить вас, если вы не освободите это помещение?– Собирается убить меня? Кто вам мог сказать такую глупость? – Мейеру даже показалось, что Дэйв Раскин при этом заметно побледнел. – Убить? Меня?– А разве он не говорил вам, что он собирается убить вас?– Нет, он, конечно, говорил так, но...– И разве не вы мне только что сказали, что не считаете его слова шуткой?– Ну я, конечно, говорил, но...– Значит, судя по всему, вы и в самом деле считаете, что он собирается убить вас, если вы не покинете это помещение. В противном случае вы сюда и не заглянули бы, разве не так?– Конечно, не так! – раздраженно возразил Раскин. – Если послушать вас, то получается, что все это именно так. Но если вы хотите узнать мое мнение, то лично я считаю, что это совсем не так. Дэйв Раскин и не подумал бы приходить сюда, если бы он решил, что кто-то хочет убить его.– В таком случае, зачем же вы пришли сюда, Дэйв?– Потому что этот занюханный хохмач, эта чумная язва, этот подонок, который звонит ко мне по два-три раза на неделе, совершенно запугал моих девушек. У меня там три пуэрториканки, которые заняты на глажке, и работают они как в этом самом помещении на Калвер-авеню. И каждый раз, когда, позвонив, эта гнида не застает меня на месте, он кричит в трубку этим девчонкам: “Передайте вашему сукину сыну Раскину, что я убью его, если он не уберется из этого помещения!” Просто псих, понимаете? Но девушек моих он уже успел запугать до смерти. Они просто не в состоянии работать!– Ну хорошо... Так что же, по-вашему, я должен сделать? – спросил Мейер.– Выяснить, кто это такой. А потом прищучить его и заставить прекратить эти дурацкие звонки. А чего же еще я могу от вас добиваться? Он же постоянно грозит мне!– Так, понятно. Но я не думаю, что в его действиях наберется достаточно оснований для возбуждения дела о вымогательстве, а в этом случае я не могу... Скажите, а этот тип не предпринимал никаких попыток привести в исполнение свою угрозу?– А что же вы собираетесь делать? – спросил Раскин. – Сидеть себе спокойно и дожидаться, когда он и в самом деле убьет меня? Этого вы добиваетесь, да? А потом устроите мне красивые похороны?– Но вы же сами сказали, что не воспринимаете всерьез его угроз.– Что он убьет меня? Нет, так я не думаю. Ну, а предположим, что это так и будет, а, Мейер? Послушайте, ведь город просто кишит разными психами, и вы это знаете лучше меня, так или не так?– Да, конечно.– Вот и предположим теперь, что этот сумасшедший явится вдруг ко мне с ружьем там, или с ножом, или еще с чем-нибудь, и что тогда? Тогда я стану героем одного из тех дел, о которых пишут в газетах. Я буду одним из тех несчастных, которые идут в полицию, а им, как и полагается, говорят, чтобы они шли себе спокойно домой и ни о чем не беспокоились, да?– Но, Дэйв...– Что Дэйв? Что Дэйв?.. И какой я тебе Дэйв, если я помню, как ты барахтался в пеленках? Нет, вы только посмотрите: я прихожу сюда и говорю, что какой-то тип собирается убить меня. Он все время звонит мне и предупреждает об этом. Ведь такое у вас должно называться попыткой к совершению убийства, так?– Нет, это не подпадает под категорию попытки к совершению убийства.– Под попытку не подпадает, под вымогательство тоже не подпадает... А подо что же это тогда подпадает, хотел бы я знать?– Скорее всего под хулиганство, – сказал Мейер. – Он употребляет оскорбительные выражения, грозит вам и ведет себя вызывающе. – Мейер на какое-то мгновение задумался. – А впрочем, не знаю, возможно, что действия его подпадают и под статью о вымогательстве. Ведь он пытается выселить вас из занимаемого вами помещения, прибегая для этого к угрозам, так ведь?– Вот именно. Значит, вам остается только арестовать его, – констатировал Раскин.– А кого именно? – спросил Мейер.– Ну, того, кто мне постоянно звонит.– Видите ли, мы ведь так с вами и не выяснили, кто же он такой, так ведь?– Так нет ничего проще, – сказал Раскин. – Выясните, откуда он будет звонить в следующий раз.– Внутри города это невозможно сделать, – ответил Мейер. – Здесь все линии автоматизированы.– Так что же нам делать?– Не знаю, – ответил Мейер. – Скажите, а он звонит вам в определенное время?– До сих пор все звонки от него были в послеобеденное время. Примерно к концу рабочего дня, между четырьмя и пятью часами.– Ну хорошо, – сказал Мейер. – Давайте сделаем так: по пути домой я загляну к вам сегодня же или завтра. И посижу у вас, подожду звонка. Может, что и выйдет, если тип этот не отказался, конечно, от своей идеи. А где находится это ваше заведение?– На Калвер-авеню, в доме номер 1213, – сказал Раскин. – Вы его сразу увидите: в этом доме банк, а моя мастерская находится прямо над его конторой. * * * Играющие на улицах ребятишки то и дело вопили своими звонкими голосами: “С первым апреля!”, будучи в полном восторге от веселого праздника шуток и розыгрышей. Сегодня, как и в любой другой день, они носились по лужайкам и аллеям Гровер-парка, забирались на живописно разбросанные валуны, прятались за деревьями и кустами.– Берегись, Фрэнки!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66