– Я понимаю, вы в этом разбираетесь лучше меня. Я просто бармен и за всю жизнь не прочитал ни одного детектива...– Продолжайте, – сказал Мейер.– Ну и... видите ли, в газете было сказано, что из квартиры ничего не пропало, значит, это не грабеж. И еще было сказано... в общем, что ничего сексуального там не было. Не помню, кто именно это сказал, вроде бы кто-то из окружной прокуратуры. Значит, если это не грабеж и не изнасилование, если никто к ней не вламывался силой...– Мы вас слушаем, мистер Мартин.– Значит, это был человек, которого она хорошо знала, верно?– Продолжайте.– Но тот, кто близко знал Марджи, никогда не поднял бы на нее руку. Она была хорошим человеком. Никто из знакомых ни за что не поднял бы на нее руку. Она была леди.– Ваши предположения?– Выходит, это был кто-то, кто ее не знал.– Но вы же сами сказали...– Я хотел сказать, не знал ее как следует. Посторонний человек.– Понимаю.– Посторонний человек, – повторил Мартин. – Господи, я не хочу никого впутывать в эту историю. При мысли об этом у меня все внутри переворачивается.– И все-таки?– Видите ли... В пятницу вечером к нам в бар зашел человек. Примерно в полночь. Может, чуть раньше или чуть позже.– Так, так, продолжайте.– Он был сильно взвинчен, руки дрожали... Выпил он две порции. А может, и больше, не помню. Он сидел у стойки, пил, и вид у него был такой, будто за ним кто-то гонится. Он смотрел то на часы, то на дверь. Нервничал. Сильно нервничал. – Мартин глубоко вздохнул. – Ну, а Марджи, женщина добросердечная и отзывчивая, стала с ним говорить о том о сем, и вскоре он немножко расслабился. Не то чтобы совсем успокоился, но расслабился. Они разговаривали довольно долго. Он ушел, когда мы уже закрывались.– Сколько было времени?– Два часа.– Он ушел один?– Да.– А почему, мистер Мартин, вы решили...– Он вернулся. Часа в четыре. Я убирал бар. После закрытия приходится еще поработать. В пятницу я обычно ухожу не раньше пяти, а то и в полшестого.– Чего он хотел?– Он хотел узнать фамилию Марджи.– Вы ему сказали?– Нет.– Но тогда...– Он умолял меня назвать ее фамилию. Сказал, что она представилась ему, когда они беседовали, только у него вдруг вылетело из головы. А теперь ему обязательно надо еще потолковать с ней. Говорил, что был бы мне очень признателен и так далее. Я сказал, что четыре утра – не время для разговоров. Посоветовал ему зайти завтра. Сказал, что она всегда бывает у нас после ужина. А он заладил, что должен поговорить сейчас. Тогда я велел ему проваливать и не злить меня. Я не люблю задираться. В последний раз я дрался лет в двенадцать, но парень начал действовать мне на нервы. Черт возьми, время четыре, а ему, видите ли, нужно поговорить с Марджи. Я сказал, что если ему позарез нужна женщина, то с Марджи этот номер у него не пройдет. Посоветовал дойти до Калвер-авеню – уж там-то девиц хватает. – Мартин опять сделал паузу. – Извините, ребята. Я понимаю, у вас работа. Но я хотел бы дорассказать, чем все это кончилось.– Продолжайте, мистер Мартин.– А потом он ушел.– Когда?– Примерно в полпятого.– Но вы не сказали ему фамилию миссис Ридер?– Нет.– Адрес?– Нет, конечно.– А как его звали?– Не знаю.– Вы слышали, о чем они беседовали?– В тот вечер у меня было много работы.– Значит, вы не слышали его разговора с миссис Ридер?– Нет.– Думаете, она действительно назвала ему свою фамилию?– Возможно. Когда люди знакомятся, такое бывает.– Но он сказал, что забыл ее?– Да.– От волнения?– Да.– Как вы думаете, почему он волновался?– Не знаю. Может, от того, что она с ним заговорила? Не знаю.– Почему вы думаете, что он в конце концов нашел ее?– Он мог вспомнить ее фамилию и отыскать адрес по телефонной книге. Она там значится. Прежде чем прийти к вам, я проверил...– Думаете, он нашел ее адрес по книге и пошел к ней?– Да.– В половине пятого утра?– Да.– Поговорить?– Заняться с ней любовью, – сказал Мартин и вдруг покраснел. * * * Любовью как раз собирался заняться Берт Клинг, у которого был выходной. Он думал о своей девушке все утро и весь день и наконец заявился к ней в половине пятого, открыв дверь ключом, который дала ему Синди. Теперь он сидел в полутемной квартире и ждал, когда она вернется.Город за окном замедлял свой бег, и сумерки очень способствовали этому тихому торможению. Клинг сидел в кресле и смотрел в окно. Вначале небо сделалось красным, затем лиловым и вскоре превратилось в черный бархат. В квартире стояла мертвая тишина.Где-то по городу с населением в десять миллионов бродил человек по имени Уолтер Дамаск, убивший Розу и Эндрю Лейденов со зверской жестокостью, дважды выстрелив каждому в лицо. Но не это сейчас волновало Клинга. Ему не терпелось оказаться в постели с Синтией Форрест. Клинг услышал, как она отпирает дверь, но даже не шелохнулся. Он сидел в темноте и улыбался, но потом вдруг понял, что может ненароком испугать ее, и встал, чтобы включить настольную лампу. Но она уже заметила какое-то шевеление в темноте и охнула, прежде чем он успел сказать: «Это я, Синди!»– Господи, ну и напугал же ты меня! – воскликнула она и зажгла свет в прихожей. – Почему так рано?– Мне просто захотелось поскорее прийти к тебе, – ответил Клинг и улыбнулся.Она поставила сумку на стол в прихожей, сбросила туфли и вошла в гостиную.– Ты не хочешь зажечь свет? – спросила она.– Нет, так лучше.– Красивый вид.– Угу.– Мне нравится вон та башня. Видишь?– Вижу.Она еще немного постояла у окна, затем быстро поцеловала его и спросила:– Хочешь чего-нибудь выпить?– А ты?– Хочу. Я устала, – сказала Синди, вздохнула и прошла в ванную.Он услышал, как побежала вода, встал, зажег свет и подошел к столику, на котором она держала спиртное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38