Плакала она не часто, но если уж плакала, то всегда самозабвенно. Казалось, что будучи уверенной в своей красоте, она не боялась того, что лицо её вдруг окажется искаженным горем.Многие мужчины мечтают о том дне, когда корабль их причалит в родной гавани.Корабль Кареллы уже оказался в такой гавани – и гавань эта сияла тысячей различных лиц.Случались, конечно, моменты, как, например, сейчас, когда он подумывал о том, что крейсерская скорость его корабля заметно упала и неплохо, если бы она была побольше на пару узлов. На часах уже было двадцать минут девятого, а она пообещала прийти ровно в восемь и, хотя ему никогда не надоедало мысленно любоваться её образом, он все-таки предпочел бы материальное его воплощение... * * * Он заметил её сразу же. И на этот раз он ничуть не удивился тому, что с ним способно сделать одно только её появление. Он уже успел привыкнуть к тому, что сердце начинало биться в учащенном ритме, а на лице совершенно автоматически появлялась улыбка. Она его ещё не успела разглядеть и он следил за ней из своего укрытия и даже испытывал некоторую неловкость от того, что наблюдает за ней как бы исподтишка. Надо же!На ней была черная юбка с красным свитером, поверх которого было накинуто вязаное полупальто, черное с красной оторочкой. Полупальто это было распахнуто и едва достигало колен. У неё была очень женственная походка, в которой не было ничего наигранного. Она шагала очень быстро, потому что опаздывала и до него доносился стук каблуков её черных лакированных туфель. С некоторым чувством затаенного превосходства он наблюдал за тем, как даже под дождем мужчины приостанавливались и провожали взглядами его жену.Заметив его, она сразу же перешла на бег. Он никак не мог понять, почему у них получалось так, что даже самая короткая разлука казалась им страшнее долгих лет в какой-нибудь строгой тюрьме. Как тут ни поворачивай, отрицать этого было нельзя. Она бросилась в его распахнутые объятья и он не смог удержаться, чтобы не поцеловать её, и плевать ему на всех прохожих. Пусть снимают с них сейчас какую-нибудь трогательную сцену для фильма под названием “Любовь в джунглях”.– Ты опоздала, – сказал он. – Но только не нужно оправдываться. Выглядишь ты так великолепно, что и говорить не о чем. Нам только придется ещё заглянуть в одно местечко на несколько минут, надеюсь, ты не против?Она вопросительно глянула на него.– Мы зайдем тут в одно ателье, где людям делают татуировки. Парень, работающий там, говорит, будто к нему заходила женщина, похожая на Мэри-Луизу Прошек. Поскольку это можно считать служебным заданием, мы сможем поехать туда на служебной машине. А заодно это означает, что сегодня вечером тебе не придется доставлять меня домой. Умеет устраиваться твой муженек, согласись.Тедди улыбнулась и теснее прижалась к нему.– Машина стоит здесь прямо за углом. Нет, выглядишь ты просто великолепно. Да и пахнешь очень приятно. Что это у тебя за духи сегодня?Тедди в ответ потерла ладонью о ладонь, как бы изображая мытье рук.– Неужели только вода да мыло? Нет, просто невероятно! Подумать только: ты и мыло – и эта комбинация заставляет источать такой аромат. Понимаешь, дорогая, я должен забежать туда минут на пять. У меня тут в машине есть несколько фотографий этой Прошек и, может быть, этот парень узнает на них свою клиентку. А уж после этого мы наказываем в каком-нибудь уютном кабачке всякой всячины по твоему выбору. Я мог бы себе позволить и выпить чего-нибудь, а как ты на этот счет?Тедди согласно кивнула.– И почему это люди говорят: “Позволить себе выпить”? Если человек свободен и хочет выпить, то, что же тут позволять или не позволять? – он ещё раз пригляделся к ней. – Что-то я сегодня разболтался. Наверное потому, что безумно рад. Мы ведь уже Бог знает сколько времени не выбирались вот так куда-нибудь. Да и выглядишь ты сегодня особенно хорошо. Ты ещё не устала от этих моих восторгов?Тедди отрицательно покачала головой и даже в этом движении таилась какая-то скрытая нежность. Он уже успел привыкнуть к её глазам и, может быть, поэтому не замечал, как этими глазами она все время посылает какой-то сигнал.Они подошли к машине, он открыл для неё дверцу, а потом зашел с другой стороны, уселся и запустил мотор. Тут же замелькал красный огонек полицейской рации и мужской голос заполнил все тесное пространство в машине.“Двадцать первая, двадцать первая. Сигнал номер один. На углу Силвермайн и Сороковой Северной...”– Я проявляю сознательность и не стану его отключать, – сказал Карелла, указывая на рацию. – Может быть, какая-нибудь рыженькая красавица пытается сейчас выйти на связь со мной.Тедди притворно нахмурилась, изображая гнев.– По поводу расследуемого мной дела, – пояснил он.Разумеется, подтвердила глазами она.– Господи, до чего же я люблю тебя, – сказал он, на минутку опустив руку на её колено. Он чуть сжал пальцы, а потом снова взялся за руль.Они медленно продвигались в потоке городского транспорта. При одной из остановок постовой наорал на Кареллу, когда тот тронулся с места, не дождавшись переключения с красного света на зеленый. Дождевик полицейского оплывал водой. Сидевший в полицейской машине Карелла внезапно почувствовал себя обманщиком.“Дворники” на переднем ветровом стекле, поскрипывая, стирали капли дождя. Покрышки мягко шелестели по асфальту городских улиц. Весь город был затянут плотной пеленой дождя. Люди неуверенно ёжились, выходя из парадных, и торопились раскрыть зонтики. Город погрузился в какую-то серую апатию, как будто дождь вдруг положил конец всякой активности и отменил все назначенные игры жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61