Драгоценными камнями. Но он пренебрег самым драгоценным – жизнью. Если бы он поехал со мной... – Она покачала головой. – Упрямец, – сказала она. – Да простит меня Бог, но он был упрямец.– Была ли какая особая причина, почему он хотел остаться в городе, – спросил Браун, – вместо того, чтобы ехать с вами на Антигуа?– Самая обычная причина. Ничего такого, что бы он не мог отложить на неделю. И вот результат, – сказала она и снова приложила платок к глазам.– Но обычная... – сказал Браун.– Его обычная работа. Покупка и продажа. – Она по-прежнему говорила, обращаясь к Клингу. Браун кашлянул, чтобы напомнить о себе. Но кашель не возымел действия.– Он часто ездил в Европу? – спросил Клинг.– Когда была необходимость. Это центр алмазов всего мира, сами знаете: Амстердам. А если взять изумруды, то это Южная Америка. Объездить весь мир ради дела – это он мог, – произнесла она. – Но когда речь шла о том, чтобы перенестись на четыре-пять часов лету и провести недельку на солнышке, – этого он не мог. Ему надо было остаться, чтобы кто-то смог его застрелить!– У вас есть какие-нибудь догадки, кто мог...– Нет, – сказала миссис Эдельман.– Никаких врагов? – спросил Браун.– Никого.– Никаких сотрудников, которых он...– Он работал один, мой муж. Вот почему он никогда не мог взять отпуск. Он только хотел зарабатывать деньги. Он сказал мне, что не будет счастлив, пока не станет мультимиллионером.– А существовала такая возможность в его деле? – спросил Браун. – Заработать миллионы долларов?– Кто знает! Вероятно. Мы жили комфортно. Он всегда был хорошим добытчиком, мой муж.– Но когда вы говорите про миллионы долларов...– Да, было возможно заработать такие деньги, – сказала миссис Эдельман. – У него был очень острый глаз на качественные камни. Он получал хорошую прибыль на всем, что покупал. Он знал, что покупает, и всегда много запрашивал. Если бы он только поехал со мной, как я уговаривала...Она в который раз принялась плакать.– Миссис Эдельман, – сказал Клинг, – где располагалось рабочее место вашего мужа?– В деловой части города. На Норт-Гринфилд, рядом с авеню Хэлл. Там проходит улица, которую называют Даймонд-Март.– И он работал там один, вы сказали?– Совсем один.– На цокольном этаже?– Нет, на втором этаже.– На него нападали грабители когда-нибудь?Она изумленно посмотрела на него.– Да, – сказала она. – Откуда вы знаете?– Ну, торговать алмазами...– Да, в прошлом году, – сказала она.– Когда именно в прошлом году? – спросил Браун.– В августе. Кажется, так. В конце июля или в начале августа. Примерно так.– Был ли преступник арестован? – спросил Браун.– Да.– В самом деле?– Да. Два дня спустя. Он пытался заложить камни в магазине через три дома от нас, представляете?– Не помните, как звали преступника?– Нет, не помню. Он был черным, – сказала она и впервые за все время бросила взгляд на Брауна, но только мимолетный. И тотчас снова обернулась к Клингу.– Вы могли бы точнее назвать дату кражи? – спросил Клинг. Он вынул записную книжку и начал писать.– Зачем вам? Вы думаете, что это тот же человек? Мне сказали, что ничего не украдено. У него были алмазы в жилете, никто их не тронул. Значит, это не мог быть грабитель, верно?– Ну, мы не знаем, как было на самом деле, – сказал Клинг. – Но мы постараемся узнать побольше о том ограблении, если вы расскажете нам какие-нибудь подробности.– Я только знаю, что он работал в тот вечер допоздна, и вдруг явился этот черный с пистолетом и забрал все с рабочего стола. Он не стал требовать ничего из сейфа. Он просто сказал мужу, чтобы он с рабочего стола все смел в мешок. А самое ценное осталось в сейфе, и муж смеялся до коликов...Она осеклась. Снова полились слезы. Она начала искать другой платок. Детективы ждали.– Вы сказали, это было ближе к концу июля – началу августа? – наконец проговорил Клинг.– Да.– Последняя неделя июля – может быть, так? первая неделя августа?– Не могу сказать наверняка. Я так думаю.– Мы можем разыскать информацию об этом преступлении по адресу, – предложил Браун Клингу. – В компьютере.– Вы можете назвать нам адрес? – спросил Клинг.– Норт-Гринфилд, шестьсот двадцать один, – сказала миссис Эдельман. – Комната двести семь.– Преступника осудили, не знаете? – спросил Браун.– По-моему, да. Не помню. Муж ходил в суд опознавать его. Но я не знаю, посадили его в тюрьму или нет.– Мы можем выяснить это в управлении исправительных учреждений, – сказал Браун Клингу. – Миссис Эдельман, вы разговаривали с мужем с тех пор, как уехали на Антигуа?– Нет. Вы спрашиваете, не звонили ли мы друг другу? Нет. Антигуа, как вы знаете, не за углом.– До вашего отъезда он не говорил о чем-нибудь, что его тревожит? Об угрожающих телефонных звонках, письмах, ссорах с клиентами, о чем-нибудь подобном? Его вообще что-нибудь тревожило, о чем вы знаете?– Да, – сказала миссис Эдельман.– И что же это было?– Его постоянно тревожил вопрос, как заработать побольше миллионов, – сказала Клингу миссис Эдельман. * * * На этот раз ему позвонил сам Дорфсман. Он позвонил в двадцать минут пятого в понедельник, на следующий день после Дня святого Валентина, но Дорфсман, по всей видимости, все еще пребывал под влиянием короткого праздника влюбленных. Он приветствовал Кареллу словами:– Ваш любимый свинопас вам подарочек припас!Карелла было подумал, что Дорфсман стал чудить. Такое частенько случалось в департаменте полиции. Но Карелла никогда не слыхал о подобном явлении в отделе баллистики.– Что ты мне припас? – осторожно спросил он.– Еще один подарочек, – сказал Дорфсман.– Какой подарочек?– Еще один труп.Карелла молчал. Казалось, Дорфсман наслаждался самим собой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93