– И вы стали встречаться...– Да...– В июле.– Да. Она только что получила роль в «Жирной заднице».– Но вместе вы не жили, – спросил Мейер. – Или жили?– Неофициально. То есть мы не жили в одной квартире, – сказал Мур. – Но мы встречались практически каждый вечер. Мне кажется... – Он покачал головой. Детективы ждали. – Мне кажется, что если бы я был с ней вчера вечером... – Он снова покачал головой. – Обыкновенно я встречал ее после спектакля. А вчера... – Он снова покачал головой. Детективы ждали. Он молчал.– Вчера вечером... – подсказал Карелла.– Глупо подчас складывается жизнь, – сказал Мур. – Я получал отметки все хуже и хуже. Слишком много вечеринок. И тогда на Новый год я принял решение, что хотя бы один вечер в выходные буду посвящать занятиям. В пятницу, субботу или в воскресенье. На этой неделе это была пятница.– Вы хотите сказать...– Я хочу сказать... Послушайте, я не знаю, кто убийца. Но, по-моему, это был какой-то сумасшедший, который столкнулся с ней случайно. Наткнулся на нее и убил, верно? Случайная жертва.– Не исключено, – сказал Карелла.– Итак, я хочу сказать: если бы это произошло на прошлой неделе, я бы встретил ее в пятницу вечером. Потому что на прошлой неделе я занимался дома воскресным вечером. Я помню, что она звала меня пойти с ней на вечеринку в воскресенье, а я сказал: «Нет, мне надо заниматься». Или, если взять неделю ранее, тогда я выбрал для занятий субботу. Короче говоря, почему на этой неделе выпало именно на пятницу? Ведь я мог бы встретить ее вчера у театра и тогда бы ничего не случилось?– Мистер Мур, – сказал Мейер, – в том случае, если это не был псих...– Скорее всего это был псих. – Мур пристукнул кулаком по колену.– Ну хорошо, – вздохнул Мейер и взглянул на Кареллу, желая, чтобы тот сделал ему знак, следует ли рассказывать об убийстве Пако Лопеса. Но на лице Кареллы прочесть ничего было нельзя. Это означало, что рассказывать не надо. – Но мы должны изучить любую возможность. Поэтому вам может показаться, что наши вопросы не относятся к делу. Приходится тем не менее задавать их.– Понимаю, – сказал Мур.– Как человек, самый близкий к мисс Андерсон...– Ну, знаете, мать ее жива, – сказал Мур.– Она живет в нашем городе?– Нет, в Сан-Франциско.– У мисс Андерсон были братья или сестры?– Нет.– Тогда в основном...– Да, я полагаю, вы справедливо назвали меня самым близким...– Вы, вероятно, говорили друг с другом о чем-то откровенно?– Да.– Она никогда не рассказывала вам об угрозах по телефону или в письмах?– Нет.– Не говорила, что кто-то следит за ней?– Нет.– Не говорила, что кто-то прячется в здании?– Нет.– Она не должна была деньги кому-нибудь?– Нет.– А ей никто не должен был деньги?– Не знаю.– Она имела отношение к наркотикам?– Нет.– Имела отношение к любой другой противозаконной деятельности?– Нет.– Она не получала подарков от незнакомых людей в последнее время? – спросил Карелла.– Не понимаю, о чем вы говорите.– В театре, – сказал Карелла. – Цветы... сладости? От неизвестных почитателей?– Она никогда не упоминала об этом.– С ней никогда не случалось ничего у двери, которая ведет на сцену?– А что там могло случаться?– Не поджидал ли ее там кто-нибудь, не пытался ли заговорить, прикоснуться...– Вы имеете в виду охотников за автографами?– Ну, любого, кто может стать слишком агрессивным.– Нет.– Или кого она отвергла...– Нет.– Ничего такого, что вы видели или о чем она позднее рассказывала вам?– Ничего.– Мистер Мур, – сказал Карелла, – мы просмотрели ежедневник мисс Андерсон и распечатали ее распорядок на все дни этого месяца. Мы только что получили ее телефонную или адресную записную книжку из Мидтаун-Ист и собираемся сверить ее с фамилиями в календаре. Но вы нам очень поможете, если определите...– С удовольствием, – согласился Мур.Карелла открыл верхний ящик стола и вынул несколько фотокопий машинописных страниц, на которые Мисколо перепечатал записи в календаре. Одну копию он дал Муру, другую – Мейеру.Понедельник, 1 февраля. 10.00. Танцы. 12.00. Ленч, Херби. ...Дженелли.16.00. Каплан. 18.00. Бакалея. 19.30. Театр.– Каплан – ее психиатр, – сказал Мур. – Он ходила к нему каждый понедельник, четверг и пятницу в 16 часов.– А какое имя носит психиатр?– По-моему, Морис.– Не знаете, где его приемная?– Знаю, на улице Джефферсон. Я однажды встретил ее там.– А кто этот Херби, с которым у нее был назначен ленч?– Херб Готлиб, ее агент.– А где его офис?– Где-то в Мидтауне. Неподалеку от театра.Вторник, 2 февраля. 10.00. Танцы. 14.00. Прослушивание. ...Театр «Звездный».16.30. Позвонить Матушке М. 19.30. Театр.– Это когда она должна быть в театре, – сказал Мур. – Занавес поднимают в восемь каждый вечер, а в два – дневные спектакли. Полчаса – это тринадцать тридцать для дневных и девятнадцать тридцать для вечерних спектаклей. Это означает, что труппа прибывает в театр за полчаса до поднятия занавеса.– А что означает это прослушивание в два часа? – спросил Карелла. – Они занимаются прослушиванием для других ролей, когда уже работают в популярном шоу?– Конечно, постоянно, – сказал Мур.– Здесь запланировано два звонка в неделю Матушке М., – сказал Мейер. – Это ее мать в Сан-Франциско?– Нет, – ответил Мур. – Это моя мать. В Майами.– Она звонила вашей матери дважды в неделю?– Каждую неделю. Салли не очень ладила со своей матерью. Она рано ушла из дома, отправилась в Лондон учиться балету. В дальнейшем их отношения с матерью так и не наладились.– Так что ваша мама была своего рода... «заменителем», а?– Ну, можно так выразиться.– Матушка М. Это означает...– Матушка Мур, именно так.– И так она ее называла, да?– Да. Мы, бывало, шутили по этому поводу. От этого обращения моя мама становилась похожа на попадью или монашенку, что ли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93