– Не все. Что там медик сказал насчет времени смерти?– Они ничего не могут сказать, Стив. Жара работает против нас.– Интересно, зачем этот мужик отключил кондиционер? – спросил Карелла. – Это лето – самое жаркое за последние десять лет...– Человеку, который собирается покончить жизнь самоубийством, все равно, холодно в комнате или жарко, – заметил Клинг.– Ладно, предположим, он зашел в ванную, нашел пилюли жены, проглотил двадцать шесть штук, вернулся в гостиную и умер, так? Но разве стал бы он перед этим отключать кондиционер?– Н-ну... да, это маловероятно.– Тогда кто же отключил кондиционер? – осведомился Карелла.– Медик говорил, он был пьян, – сказал Клинг. – Может, он даже не заметил, что кондиционер не работает.– Жара началась в пятницу утром, в тот день, когда его жена уехала в Калифорнию, – принялся рассуждать Карелла. – Она говорила с ним в следующий вторник. Ты хочешь сказать, что с пятницы до вторника он пьянствовал и сидел с закрытыми окнами и выключенным кондиционером?– Да нет, может, только в тот вечер. В тот вечер, когда он решил покончить жизнь самоубийством.– И перед этим отключил кондиционер, да? Не может быть, – сказал Карелла.– Не может быть... – повторил Клинг. – А может, он сломался или что-нибудь в этом духе? Может, он просто не заметил...– Вчера я включил его, как только техники управились со своими делами. Он прекрасно работал!– Ага... – сказал Клинг.– В такую жару кондиционер должен был работать, черт бы его побрал!Оба снова замолчали. В другом конце комнаты Уиллис принялся стучать на машинке. По улице, завывая сиреной, промчалась машина «Скорой помощи».– Наверно, надо опять поговорить с Энн Ньюмен, – сказал Карелла и поглядел на настенные часы. Была почти половина четвертого. Полчаса до конца их рабочего дня.– Поедем к ней сегодня или у тебя другие планы?– Нет, – ответил Клинг. – Никаких планов у меня нет.– Ты еще не разговаривал с Огастой?– Нет еще.– Ты же обещал...– Сегодня вечером, – сказал Клинг. – Когда вернусь домой.– Тогда, может, ты прямо сейчас домой поедешь? К этой Ньюмен я и один могу смотаться, без проблем.– Да нет, это подождет, – сказал Клинг. Глава 3 Сьюзен Ньюмен, мать погибшего, жила у самой Кондон-сквер. На площади Кондон-сквер стояла большая статуя генерала Ричарда Джозефа Кондона, которая должна была напоминать суетным горожанам, что во времена Гражданской войны здесь проживал столь блестящий, остроумный и отважный офицер. Теперь статуя была уделана голубиным пометом, но тем не менее лицо генерала по-прежнему сияло улыбкой во всем своем бронзовом великолепии, вызывая ответные улыбки прохожих, которым случалось поднять голову и посмотреть ему в лицо. К сожалению, в этом городе прохожие редко поднимали голову – они предпочитали смотреть себе под ноги, чтобы не вляпаться в подарочек от одного из представителей многочисленного собачьего поголовья.Карелла остановил машину в двух кварталах от того дома, адрес которого дала Энн. Детективы прошли мимо статуи, улыбнулись генералу, свернули за угол и нашли дом номер двенадцать по улице Шарлотт-Террас. Швейцар попросил их представиться, позвонил наверх и сообщил миссис Ньюмен, что внизу, в вестибюле, ждут господа Карелла и Клинг. Выслушал ответ и сказал детективам, что они могут пройти наверх. Им нужна квартира 3-Е.Миссис Ньюмен было сильно за шестьдесят. Она носила длинный свободный халат, который должен был скрывать ее полноту. Карелла прикинул, что роста в ней примерно пять футов три дюйма. Морщинистое, как печеное яблоко, лицо, аккуратно прибранные седые волосы. На щеках и предплечьях, выступавших из рукавов халата, были толстые жировые складки. Она сказала им по телефону, что ее невестка вернется из похоронного бюро к четырем. Они пришли в четверть пятого. Миссис Ньюмен извинилась и сказала, что Энн только что позвонила и сообщила, что задерживается. Глаза у нее опухли и покраснели – видно, она только что плакала.– Мы его завтра хороним, понимаете ли, – сказала она. – Энн занимается похоронами...Она достала из единственного кармана халата платок и вытерла глаза, на которых вновь выступили слезы.– Миссис Ньюмен, – сказал Карелла, – мы понимаем, как вам должно быть тяжело. Я должен извиниться за то, что мы беспокоим вас в такое время...– Ничего, ничего, – сказала миссис Ньюмен. – Я понимаю, это ваша работа.– Ничего, если мы зададим вам несколько вопросов?– Да-да, мы ведь говорили об этом по телефону.– Я ценю ваше великодушие, – сказал Карелла. – Миссис Ньюмен, ваша невестка сказала нам, что она уехала в Калифорнию первого августа. Это так?– Да.– Она говорила также, что разговаривала с вашим сыном во вторник вечером...– Об этом я ничего не знаю. Извините.– Я хотел бы знать, разговаривали ли вы с ним на этой неделе?– Нет.– Он вам звонил время от времени?– Да, раза два в месяц.– Миссис Ньюмен, когда вы разговаривали с ним в последний раз?– Точно не помню. Наверно, пару недель тому назад.– С ним все было в порядке?– Ну, он...– Да?– Видите ли, мой сын был алкоголиком...– Да, это нам известно.– И когда он звонил... понимаете, обычно он звонил мне, когда напивался.– Был ли он пьян, когда вы разговаривали с ним в последний раз?– Да.– И о чем вы с ним разговаривали?– Как обычно.– А именно?– О его отце. Джерри обычно напивался, а потом звонил мне и говорил об отце. – Она помолчала. – Мой муж умер два года назад.– От чего?– Он... он убил себя. Покончил жизнь самоубийством.– Я вам сочувствую, – сказал Карелла. Миссис Ньюмен посмотрела на него, кивнула и снова промокнула глаза платочком. – И ваш сын обычно говорил именно об этом, когда...– Да.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62