— Вы обратились за помощью к полиции, чтобы с ее помощью обнаружить, где спрятано награбленное. Для этого нужна голова на плечах.— Хорошая голова, — поправил Кратч.— О, да, — согласился Браун.— Было нелегко придумать все это.— Теперь у вас будет много времени, чтобы подумать еще больше.— В тюрьме, вы хотите сказать? — спросил Кратч.— Вот теперь у вас сложилась полная картина, — кивнул Браун.На этот раз полет на вертолете завершился успешно. Хотя на Ривер-роуд выходило тридцать четыре улицы, только одна из них была расположена напротив двух групп торчащих из воды камней. По совпадению эти валуны находились чуть западнее моста, ведущего в Калмз-Пойнт, с которого, по-видимому, Бонамико и сделал этот снимок, стоя на мосту в пятидесяти футах над поверхностью воды. Они посадили вертолет примерно там, где должен был находиться “глаз Утенка Дональда” до того, как его зацементировали городские ремонтники, потом подошли к берегу, глянули на мутные воды реки Дикс и ничего не увидели. Крест Кармине Бонамико несомненно отмечал нужное место, но грязная вода не позволяла разглядеть желанного сокровища. Они не обнаружили денег, пока с помощью драги не вычерпали грунт в прибрежной полосе в районе отметки. Только тогда они нашли старый кожаный саквояж, набухший от воды и позеленевший от плесени, в котором было 750 тысяч долларов в твердой американской валюте, слегка отсыревших, но вполне пригодных к обращению.Это была хорошая награда за трудный день.Артур Браун успел домой как раз к обеду. Жена встретила его в прихожей и сказала:— У Конни лихорадка. Полчаса назад был доктор.— Что он сказал?— Он считает, что у нее обычный грипп. Но ей так нехорошо, Арти.— Он дал ей какое-нибудь лекарство?— Я как раз жду его. В аптеке сказали, что принесут.— Она не спит?— Нет.— Пойду поговорю с ней. А ты как? — спросил Браун целуя ее.— Уже забыла, как ты выглядишь, — ответила Кэролайн.— Ну, полюбуйся, вот он я, — засмеялся Браун.— Такой же симпатичный черт!— Это я и есть, — сказал он и прошел в спальню.Конни лежала в постели, подложив под спину подушку, глаза ее слезились, из носа текло.— Привет, папочка, — сказала она жалобным голоском.— А я-то подумал, что ты и вправду больна.— Да, больна.— Ты не можешь болеть, — сказал он, — ты такая красивая. — Он подошел к дочери и поцеловал ее в лоб.— О, папочка, будь осторожнее, — сказала Конни, — а то подхватишь какого-нибудь микроба.— Я поймаю его и прихлопну, — улыбнулся Браун.Конни захихикала.— Хочешь, я что-нибудь тебе почитаю?— Да, пожалуйста.— Что тебе больше всего хочется послушать?— Хороший детектив, — сказала Конни. — Что-нибудь про Нэнси Дрю.— Что-нибудь про Нэнси Дрю, — повторил Браун и подошел к книжному шкафу. Он наклонился, отыскивая полку с любимыми книгами Конни, когда с улицы донесся вой полицейской сирены.— Па, а тебе нравятся детективы? — спросила Конни.Браун ответил не сразу. Звук сирены растворился в городском шуме. Он вернулся к кровати, нежно погладил дочь по голове и, как ни странно, вновь подумал — каталась ли когда-нибудь Джеральдина Фергюсон на роликовых коньках по городским тротуарам? Потом сказал:— Нет, детка, я не очень люблю детективы, — присел на край кровати, открыл книгу и начал читать.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42