Принцы-воители”. Он вспомнил, как кто-то из ребят написал название шайки четырехфутовыми буквами на кирпичной стене — “ПРИНЦЫ-ВАИТЕЛИ”.Поднявшись на темную площадку третьего этажа, Браун постучал в дверь квартиры 36 и услышал, как Вейнберг отозвался из-за двери:— Да, кто там?— Это я, — ответил он. — Стокс.— Открыто, входи, — сказал Вейнберг.Открыв дверь, Браун увидел коридор, ведущий на кухню, но самого Вейнберга не было. Только сейчас он сообразил, что голос Вейнберга прозвучал где-то совсем рядом с дверью, и это его насторожило. Он повернул вправо, вскинул руку для защиты от удара, но опоздал буквально на секунду. Что-то тяжелое ударило его по голове чуть пониже виска. Почти оглушенный, он упал на бок, попытался встать на колени, поднял голову и увидел прямо перед собой дуло револьвера 38-го калибра.— Привет, Стокс, — сказал Вейнберг и ухмыльнулся. — Руки на пол, не двигаться или заработаешь пулю. Вот так-то.Он осторожно обошел Брауна, сунул руку к нему под пиджак и вытащил его револьвер из наплечной кобуры.— Надеюсь, у тебя есть на него разрешение? — с усмешкой спросил он, засовывая револьвер за пояс. — А теперь вставай!— Что ты задумал? — спросил Браун.— Я задумал получить то, что мне нужно, без всяких дурацких сделок.— А когда получишь? Что тогда?— Тогда я займусь разными интересными делами. Но уже без тебя.— Тогда тебе лучше двигать отсюда подальше, и чем скорее, тем лучше, — сказал Браун. — Я уверен на все сто, что найду тебя.— Нет. Мертвец никого не сможет найти.— Ты собираешься пристрелить меня в своей собственной квартире? Кому ты это говоришь?— А это не моя квартира, — усмехнулся Вейнберг.— Я проверил адрес в... — начал Браун и осекся, потому что чуть было не сказал: “В Бюро идентификации”.— Да, где?— В телефонной книге. Не пытайся меня надуть, Вейнберг. Это твоя нора.— Была, только была! Я переехал два месяца назад, оставив тот же телефон.— Тогда как же ты сюда залез сегодня?— Здешний сторож — пьянчуга. Бутылка “Тэндерберда”, и он закроет глаза на все.— А как быть с тем, кто живет здесь сейчас?— Он работает ночным охранником. С десяти вечера до шести утра он на работе. Есть еще вопросы?— Есть, — сказал Браун. — Почему ты так уверен, что я занимаюсь этим делом в одиночку?— А какая разница?— Я скажу тебе, какая разница. Конечно, ты можешь отобрать у меня свою картинку, она у меня с собой. Но если у меня есть партнер, или два партнера, или дюжина, то можно поспорить на что угодно, что у них у всех есть копии. Что тогда получается? Я мертв, ты получил мою картинку, но и у них она есть! Так что ты возвращаешься к самому началу.— Если только у тебя и в самом деле есть дружки!— Правильно. Если они у меня есть, то они знают, кто ты такой, приятель, поверь мне. И если ты нажмешь на курок, тебе придется сматываться отсюда. И побыстрее.— Ты же сказал, что больше никто об этом не знает!— Конечно, ты мне сказал, что у нас уговор.— Может, ты и на этот раз врешь!— А может и нет. Ты готов это проверить? Ты отдаешь себе отчет, на какие неприятности ты напрашиваешься? Не только со стороны полиции — ведь убийство, знаешь ли, до сих пор незаконно. Но также...— Полиция меня не волнует. Они начнут искать парня, который здесь живет.— Если только один из моих дружков не шепнет им, что мы с тобой сегодня здесь встречаемся.— Звучит очень неплохо, Стокс. Если у тебя и в самом деле есть компаньоны. В противном случае, вся твоя болтовня не стоит и цента.— Тогда посмотрим на это с другой стороны. Ты убиваешь меня и получаешь мою часть фото, все это так. Но ты не получишь имени владельца еще одной части. Оно здесь, Вейнберг, — он постучал пальцем себя по виску.— Об этом я не подумал, — сказал Вейнберг.— Подумай об этом сейчас, — сказал Браун. — Даю тебе пять минут.— Ты даешь мне пять минут? — рассмеялся Вейнберг. — У меня в руках револьвер, и ты даешь мне пять минут?— Всегда играй по правилам так, как ты их понимаешь, — любил говорить мой папаша, — сказал Браун и улыбнулся.— А в твоего папашу выпускали когда-нибудь пулю из револьвера 38-го калибра?— Нет, но однажды стукнули бейсбольной битой, — сказал Браун.— В конце концов, может быть, ты будешь неплохим партнером, — Вейнберг снова рассмеялся.— Так что ты решил?— Еще не знаю.— Спрячь револьвер и верни мой, и мы снова будем на равных. Давай прекратим дурить друг друга и займемся этим проклятым делом.— Откуда мне знать, что ты не пытаешься меня надуть?— А может, у тебя, как и у меня, есть компаньоны?— Играй по правилам так, как ты их понимаешь, — повторил Вейнберг и ухмыльнулся.— Так да или нет?— Конечно, — сказал Вейнберг. Он вытащил из-за пояса револьвер Брауна и протянул его дулом вперед. Браун сразу же спрятал его в кобуру. После минутного колебания и Вейнберг сунул свой револьвер в кобуру на правом бедре.— О'кей, — сказал он. — Снова пожмем друг другу руки?— Согласен, — сказал Браун.Они обменялись рукопожатиями.— Ну что же, давай глянем на твою часть фото, — предложил Вейнберг.— Давай глянем и на твою.— У нас с тобой прямо-таки “Общество Честности и Взаимного Доверия”, о'кей, сделаем это одновременно.Оба одновременно вытащили бумажники, одновременно достали из целлофановых отделений фрагменты глянцевой фотографии. Тот, которой выложил на стол Браун, был найден им и Кареллой в торшере Эрбаха. Фрагмент, который Вейнберг положил рядом, был еще одной угловой частью фотографии и не походил ни на один из тех фрагментов, которые имелись в распоряжении полиции.Вейнберг начал передвигать их по поверхности стола. На его лице появилась улыбка.— Мы будем хорошими партнерами! Посмотри, они совпадают!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42