– Дуг, я изо всех сил стараюсь сдерживаться. Я из последних сил стараюсь сдержать себя, чтобы не закричать на весь этот дом.– А зачем сдерживаться? Кричи себе на здоровье, если тебе от этого будет хоть немного легче. А вообще-то здесь просто нет причин для крика. Они вообще не должны были требовать с меня этот выкуп и, естественно, я не собираюсь его им уплачивать. Вот, собственно, и все. Для меня это – решенное дело.– Но это же – ребенок! Ребенок!– А какая разница – кто. Это – не мой ребенок. – Он помолчал, как бы подыскивая, чем подтвердить свое утверждение. – Я вообще даже недолюбливал его, если хочешь знать.– Но он же – ребенок, черт побери!– Ну, хорошо, он – ребенок. А что это меняет? Я что – ответственен за него? Почему это именно я должен отвечать за кого бы то ни было – за ребенка, за взрослого, за марсианина? И какого черта взваливать на меня ответственность за них?– Но ведь они хотели захватить Бобби, – сказала Диана. – Поэтому и за Джеффа ты должен нести равную от...– Да, хотели, но они его не захватили, так ведь? У них получилась накладочка. А в результате они сумели украсть всего лишь Джеффа. – Кинг сделал паузу и продолжил. – Понимаешь, дорогая, вот был я на фронте и, случалось, пуля попадала в кого-нибудь из тех, кто стоял рядом со мной, и он падал мертвым. Но я совсем не чувствовал себя ответственным за его смерть, я не был в ней виноват. Более того – я до смерти был рад тому, что пуля эта не попала в меня. А сам я за эту смерть не чувствовал ни вины, ни ответственности. Это не я стрелял из той винтовки, которая выпустила убившую его пулю. И руки у меня были чисты. Точно так же они чисты и сейчас.– Это совсем иное дело, – сказала Диана. – И ты не настолько глуп, чтобы не видеть разницы.– А я вообще не отношу себя к категории глупых людей. Но как, черт побери, я могу отдать им эти деньги? Неужто ты думаешь, что я не отдал бы их, если бы мог это сделать?– Но они у тебя есть! Не надо лгать мне, Дуг! Ради бога, прекрати паясничать!– Но для осуществления этой сделки мне нужны все наличные деньги до последнего цента. Это составляет семьсот пятьдесят тысяч долларов. Так как же я могу вдруг отдать две трети этой суммы? Неужто ты не можешь этого понять?– Нет, я прекрасно понимаю. Вопрос стоит в том, что главнее – деловая сделка или жизнь ребенка.– Нет! Речь здесь идет о том, что главнее – моя жизнь или жизнь этого мальчишки! – выкрикнул Кинг.– Не надо, Дуг, считать меня такой примитивной! Потеря этих денег вовсе не прикончит тебя. Не нужно так легко швыряться словом “жизнь” как будто...– Это и есть жизнь! Моя жизнь! – стоял на своем Кинг. – Именно это я и имел в виду. Тут все, ради чего я трудился с тех пор как помню себя. Этот бизнес и есть важнейшая составная часть моей жизни. Диана, неужели ты до сих пор так и не поняла этого?– Да пропади он пропадом, этот твой бизнес, – резко бросила она. – Мне это совершенно безразлично. Если ты завладеешь “Гренджером” или там “Юнайтед Стал” и сделаешь это, обрекши на смерть ребенка...– Не ребенка! Здесь речь идет о моей жизни!– Нет, речь здесь идет о его смерти! На весах сейчас твоя жизнь, но его смерть!– Не пытайся сбить меня с толку, играя словами, – сердито сказал Кинг. Он поставил свой стакан на кофейный столик и резко поднялся. Некоторое время он молча мерил гостиную своими большими шагами. – Речь идет именно о моей смерти, можешь в этом не сомневаться. Что произойдет со мной, если я выплачу им этот выкуп? Могу объяснить тебе и это. Бенджамин и все его стервятники быстро снюхаются со Стариком и вышвырнут меня прямо на улицу. Вот ты тут недавно тревожилась по поводу того, как я поступил с Робинзоном, сокрушалась о том, как ему удастся потом найти работу, о’кей, а как, по-твоему, они поступят со мной? Мое имя будет облито грязью в глазах всех производителей обуви. Я для всех буду человеком, который пытался вышибить из седла своих боссов и потерпел в этом полное фиаско! Неужто ты думаешь, что найдется хоть одна фирма, которая захочет иметь со мной дело после всего этого? Неужто ты возомнила, что потом я смогу начать все сначала и добиться таких же успехов? Это прикончит меня окончательно. Я буду конченым человеком, Диана.– Но ты мог бы начать сначала. Ты мог бы...– Где? Где это я мог бы начать? И так далеко дали бы мне уйти? Черт побери, да после такого скандала самые мелкие конторщики и те, будь спокойна, позаботились бы о том, чтобы я уже никогда не смог встать на ноги. Я оказался бы, в лучшем случае, прикованным к своему столу где-нибудь в конторе. Неужто этого ты для меня хочешь добиться? Разве это жизнь?– И все-таки это – жизнь. На свете сотни людей живут прикованными к своим столам...– Нет, это не для меня! Ни за что и никогда. – Он помолчал. – А что будет с тобой, Диана? Подумай немножко и о себе. Вот все это исчезнет, – и он повел рукой вокруг. – Дом, машины, даже, черт побери, та еда, которую мы сейчас имеем!– Да я подавлюсь первым же куском! – выкрикнула Диана. – Если ты спокойно дашь умереть Джеффу, никакой кусок мне не полезет в горло!– А кто же тогда должен умереть вместо него? Я? Да? Значит я, по-твоему, должен умереть вместо него? А что он для меня?– Прежде всего он – живое человеческое существо. Просто еще один человек. Ты обычно очень заботился о...– Прекрасно, но ведь и я – тоже человек, и тоже живой. Что вообще я успел задолжать человечеству, как в наши времена принято называть эту тупую и безликую массу? И что именно это безымянное безликое человечество хоть когда-нибудь дало мне? Ни-че-го! Я сам вылепил себе свое собственное существование и положение, я голыми руками выцарапал его из безликого монолита и руки эти у меня сейчас кровоточат.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71