— Нет, не стану.— А если в ходе судебного разбирательства будет доказано, что эти подростки не совершили никакого преступления, вы стали бы голосовать за оправдательный вердикт, за то, чтобы их освободили?— Да, стал бы.— Благодарю вас, — сказал Хэнк. — Прошу отвода для этого присяжного. * * * — Скажите, миссис Райли, где вы живете?— На пересечении Сто тридцать восьмой улицы и Брукнер-бульвара.— В вашем районе живет много пуэрториканцов?— Да, довольно много.— Вам нравится ваш район?— Да, там неплохо.— Но вы, кажется, не всем довольны?— Да, кое-что меня огорчает.— Что, например?— То что, район приходит в упадок.— Что вы имеете в виду под словами «прижадит в упадок»?— Ну, сами знаете.— Нет, я не знаю. Миссис Райли, не могли бы вы объяснить, что вы конкретно имеете в виду?— Прощу прощения, мистер Белл, — вмешался Сэмелсон, — но какое отношение к делу имеет ваш вопрос?— Ваша честь, на мой взгляд, это важно. Убитый подросток был пуэрториканцем. Я пытаюсь выяснить, считает ли миссис Райли, что район приходит в упадок именно потому, что в нем селятся пуэрториканцы.— Тогда попрошу вас обойтись без иносказаний и задавать вопросы напрямую.— Вы и в самом деле так считаете, миссис Райли?— Я считаю, что присутствие пуэрториканцев не самым благоприятным образом отражается на стоимости недвижимости…— Отвод, — потребовал Хэнк. * * * — Вы бы стали возражать в случае включения вас в список присяжных для участия в суде по делу об убийстве?— Да, я был бы против.— Почему?— За последние два года меня уже три раза назначали присяжным. Мне не нравится эта работа, и я хотел бы просить, чтобы меня больше не вызывали.— Что ж, если нет возражений, — угрюмо проговорил Сэмелсон, — то, полагаю, мы можем дать отвод этому сознательному гражданину. * * * — Миссис Франкворт, у вас есть дети?— Да. Трое.— Мальчики или девочки?— Две дочки и сын.— Сколько им лет?— Тринадцать, десять и восемь.— Вы смогли бы отправить этих подростков на электрический стул?— Да, наверное, да. Если они виновны.— А вы полагаете, что они виновны?— Еще не знаю.— Вы читали в газетах об этом происшествии?— Да.— И у вас не сложилось однозначеного мнения о том, виновны эти подростки или нет?— Нет. Я не верю тому, что пишут в газетах.— А вы поверите тому, что услышите в этом суде?— Да.— Вы станете верить всему, что здесь услышите?— Что вы имеете в виду?— Обвинение представит вам свою точку зрения на случившееся, защита — свою. А вынесение вердикта предполагает, что вы будете должны принять точку зрения лишь одной из сторон — либо той, либо другой.— Сначала я выслушаю доводы обоих, а уж затем решу» кто прав, а кто нет.— Миссис Франкворт, на ваш взгляд, убийство — это преступление?— Иногда да.— Но не всегда?— Я считаю, если человек совершает убийство, защищая свою жизнь, то его нельзя считать преступником.— Среди ваших знакомых есть пуэрториканцы?— Нет, сэр.— А вы стали бы возражать, если бы по соседству с вами поселилась семья пуэрториканцев?— Мне никогда не приходилось оказываться в такой ситуации, так что мне трудно судить об этом. Но полагаю, если бы они оказались порядочными людьми и хорошими соседями, то я не имела бы ничего против такого соседства.— Миссис Франкворт, вы живете в этом городе с самого рождения?— Нет.— А где вы родились?— В Англии. Наша семья перебралась в Америку, когда мне было двенадцать лет.— Благодарю вас, миссис Франкворт. С позволения суда мне хотелось бы внести этого присяжного в список. * * * — Каков род ваших занятий, мистер Эббини?— Я владею сетью ресторанов.— Где они расположены?— Здесь, в городе.— Вы принимаете на работу пуэрториканцов?— Да.— Почему?— Они прекрасные работники.— И сколько пуэрториканцев работает на вас?— Ну… я бы сказал, человек пятьдесят или около того.— Вы когда-либо общались с ними лично?— Конечно. Мне нравятся пуэрториканцы.— А негры у вас работают?— Нет.— Почему?— Просто не работают, и все.— Вы испытываете предубеждение против приема на работу негров, не так ли?— Да нет, я бы так не сказал. Просто у меня никогда не появлялось возможности брать их на работу, вот и все.— Мистер Белл, — вмешался Сэмелсон, — насколько я знаю, в данном деле нет фигурантов-негров. Процесс и без того обещает быть довольно длительным, и я не вижу резона затягивать его еще больше, задавая присяжным вопросы, не имеющие непосредственного отношения к рассматриваемому нами делу.— Ваша честь, я лишь пытался выяснить, насколько далеко распространяется расовая терпимость мистера Эббини.— И тем не менее его отношение к неграм не имеет прямого отношения к делу, рассматриваемому в этом суде.— Тогда, ваша честь, у меня больше нет вопросов. Мне бы хотелось заявить отвод этому человеку. * * * Неделя ушла на то, чтобы уладить все разногласия между сторонами по составу присяжных. В конце первой недели адвокаты с обеих сторон выступили со своими вступительными речами. Хэнк заверил присяжных, что вне всяких сомнений он докажет, что трое подростков виновны в совершении убийства первой степени. Адвокаты защиты, со своей стороны, заверили присяжных в том, что они докажут, что эти мальчики ничего такого не совершали.— На этом процессе вы услышите много проникновенных призывов, — сказал один из адвокатов защиты, — и множество бесстрастных речей о расовой терпимости, физических недостатках и бедном, слепом мальчике, якобы безжалостно и безвинно убиенном тремя подростками. Но мы призываем вас, дабы свершилось правосудие именем Божьим, забыть об эмоциях и прислушаться к голосу разума. Мы будем излагать факты ясно и логично, и затем, будучи собраны воедино, эти самые факты подскажут вам, какой вердикт следует вынести в той уединенной комнате, где вы соберетесь, чтобы решить, заслуживают ли эти трое подростков того, чтобы лишить их жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78