, «Так и хочется тебя съесть, дорогая!» — написал он когда-то в сонете, посвященном подобным девушкам.
За ее спиной слышался вкрадчивый ритм джазовой мелодии Телониуса Монка или Хэмптона Хейвза, за ее спиной все было погружено в дымный сумрак, безразличный к тому, что происходило вне его, слышалось ленивое позвякивание льда в стаканах с виски и смех, фальшивое мурлыканье яркой блондинки в пурпурном платье, треск карточной колоды в пальцах высокого негра в темно-синем костюме, за ее спиной висел густой запах тел, смешанный с ароматом духов… И в то же время всю ее окутывал чистый, нежный запах, наплывающий откуда-то сзади, казалось поднимающийся из таинственных глубин неведомого и невидимого измерения, где существовал неуловимый мир с благородным рыком львов, потрясающим безмолвие бархатно-черной ночи, с вознесенной ввысь величавой вершиной Килиманджаро, всю ее, словно блистающим плащом из призрачного тумана, окутывал дивный, благоуханный и целомудренный запах, о чем она и не подозревала, стоя напротив Малони, легко касаясь дверного косяка тонкой рукой с бронзовым отливом и приветливо улыбаясь ему. Экзотическим красавицам, подобным этой улыбчивой незнакомке, он посвящал сонеты, в которых писал о волшебном аромате, выдающем их неслышное приближение.
— Ну, заходите же, милый, пожалуйста, — сказала она, повернулась и направилась в комнату.
Он последовал за ней, предварительно заперев дверь, преграждая доступ Лу и Фрэдди, метко стреляющему К., Вонючей Трубе Крюгеру, воспоминанию о Мерили, интересу к тайне пиджака.
Все это он отринул от себя, словно обернулся в теплый защитный кокон, и с восхищением смотрел на плавно покачивающиеся бедра девушки в узком платье от Риччи, когда она шла перед ним через комнату.
Она грациозно повернулась, подняла руку и помахала в воздухе тонкой кистью, привлекая внимание своих гостей, после чего сообщила:
— Этот парень живет внизу. Он не может из-за нас уснуть.
— Так дай человеку выпить! — сказал кто-то, и Малони подумал, ну вот, опять выпить!
— Это у вас случайно не дырка от пули на рубашке? — спросила девушка — Да, — сказал он. — Но как вы догадались?
— Если вам хоть раз приходилось видеть дырку от пули, — сказала она, — вы ее всегда определите Садитесь и расскажите мне, как это вас угораздило получить ее.
Он опустился в кресло рядом с окном, за которым на фоне великого сияния Манхэттена мерцали огнями жилые кварталы Куинса: ведь была ночь накануне уик-энда, и люди могли наконец расслабиться. А девушка присела рядом на подлокотник кресла в своем узком шелковом платье от Риччи, оказавшись совсем рядом с его плечом, и он ощущал исходивший от нее сильный дурманящий аромат, так что ему и не нужно было пить виски, стакан с которым кто-то сунул ему в руку.
— Понимаете, я чистил свой револьвер… — начал он.
— Ах, вот как! Вы чистили свой револьвер, — сказала девушка.
— Да, и он вдруг выстрелил.
— Вам следовало быть более осторожным, — сказала девушка. — За вами гонятся копы, верно?
— Да, — честно признался он.
— Я так и подумала, потому что в квартире под нами живет очень старая леди, лет семидесяти, не меньше, которая еле ходит из-за сильнейшего артрита, а вовсе не мужчина в красивой кремовой рубашке, к тому же простреленной пулей.
— Если вы знали, что я не из квартиры под вами, то почему же впустили меня?
— Скажем, я неравнодушна к голубым глазам.
— Но они у меня карие.
— Ну, вот поэтому я и позволила вам войти.
— Но вы только что сказали…
— Я ведь пьяная, кто знает, что я там говорила?
— Как вас зовут?
— Роза.
— В самом деле? Мою маму звали…
— Нет.
— Что, нет? Вас зовут не Роза?
— Нет, мое имя Абигайль.
— Хорошо. Почему же все-таки, Абигайль, вы впустили меня?
— Не называйте меня Абигайль. Меня зовут Мелани.
— Это правда?
— Абсолютная правда. Мелани — это греческое имя, оно означает — черная.
— Но это действительно ваше имя?
— Кажется, я только что сказала это, разве не так?
— Но вы еще сказали, что ваше имя Роза и Абигайль.
— Правильно, Мелани Роза Абигайль. Вам нравится это имя?
— Нравится.
— Которое из них?
— Они все хороши.
— А мне больше нравится Мелани.
— Почему вы позволили мне войти в вашу квартиру, Мелани?
— Я не хотела, чтобы вас сцапали копы. Правильно, вот так и зовите меня: Мелани, скажите — Мелани. Мне не нравится, когда копы кого-то ловят, даже если это убийцы. А вы — убийца?
— Нет, Мелани.
— Тогда почему же за вами гонятся копы?
— Наверное, потому, что я кажусь им подозрительным.
— Вы и в самом деле подозрительно выглядите.
— Это потому, что по натуре я игрок и потому что у меня на рубашке дырка от пули.
— Нет. Потому что у вас тревожный вид человека, который что-то ищет, а мама всегда учила меня относиться к таким людям с недоверием и подозрением.
— Вы именно так и относитесь ко мне?
— Конечно. Кто продырявил вам рубашку?
— Человек по имени К.
— Видно, он неважный стрелок.
— Не думаю, чтобы он хотел задеть меня.
— Зачем же тогда он в вас стрелял?
— Чтобы напугать.
— И напугал?
— Нет, ему это не удалось.
— А что вы ищете?
— Полмиллиона долларов.
— Вы сможете заплатить за чистую рубашку без дырки от пули?
— А у вас она есть?
— Вы не ответили на мой вопрос.
— Если у вас найдется такая рубашка, я заплачу за нее. Через некоторое время.
— О Господи, чего еще захочет этот человек! — округлив выразительные глаза, сказала Мелани и протянула ему руку. — Пойдемте.
— Куда?
— Туда, где у меня лежат рубашки.
— А где это?
— Все вопросы, вопросы… Вы что, не доверяете мне?
— Полиция, наверное, уже в доме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71