Если, разумеется, она не добьется того, чтобы Эдди вновь над ней поработал.
– И все же я никак не пойму, почему вам кажется, что подобное могло бы вызвать подозрения…
– Он сказал Викки, что если она ослушается, то он отречется от нее.
– Он это сказал?
– Ей-богу.
– Что если у Викки состоится премьера в «Зимнем саду», то он возьмет и отречется от нее?
– И от нее, и от Элисон. От них обеих.
– М-да… и что, там было, что терять?
– Что вы имеете в виду?
– У него есть что-нибудь, что делало бы значимым фактом подобное отречение и лишения всех прав на наследство?
– Только четыре сотни акров апельсиновых плантаций в округе Манакавы, вот. Да плюс еще к тому же с полдюжины с полдюжины мотелей на ТаМайами Трейл, где-то между Калусой и Форт-Майерсом, и только одному Богу известно, что из этого всего он уже успел куда-нибудь заложить. Мистер Хоуп, я хочу сказать вам еще кое-что. До нашей с Викки свадьбы не она зарабатывала на продаже своих записей, а ее отец. Это он сгребал все на свой счет в банке, он единственный изо всех, кто нажил на ней свои миллионы.
– Итак, из всего того, что вы рассказываете мне, если я вас правильно понял, мистер Миллер предупредил свою дочь, что лишит ее прав на наследство…
– Совершенно верно.
– … если ее премьера в «Зимнем саду» состоится, как это и было намечено.
– Именно так.
– Итак, почему все-таки вам показалось, что угроза лишения наслед…
– Потому что он сам потом сказал об этом.
– И что же он такое сказал?
– Речь шла все о том же вечере накануне премьеры Викки, ведь это он сам начал изливать мне душу. И, мистер Хоуп, не сойти мне с этого самого места, если я не смогу прямо сейчас слово в слово повторить вам то, что мне пришлось услышать уже почти у самого своего отеля.
– Мистер Кениг, так что же все-таки это было?
– Вот его слова: «А эта неблагодарная сучка наотрез отказалась. Мне еще тогда следовало бы ее прибить». Он прямо так и сказал, и разрази меня гром, если это было не так.
– И вам кажется..?
– А как иначе можно расценивать такое? Человек говорит, что ему следовало бы еще тогда убить ее, то есть, не откладывая на потом, разве я не прав? Ему было нужно убить ее сразу же, как только она отказалась послушаться его, а не дожидаться, пока премьера в ресторане против его воли все-таки состоится.
– И все же я не думаю, чтобы та фраза однозначно…
– Так, мистер Хоуп, я и объясняю вам, что он имел в виду.
Я немного помолчал.
– Алло? – окликнул меня Кениг.
– Все может быть, – проговорил наконец я. – Большое спасибо за информацию, я обязательно передам все это Блуму.
– Только вот этого не надо. Не говорите ничего этому козлу, все равно он ни фига не разбирается в своей вонючей работе. Лучше всего, мне кажется, обратиться непосредственно в ФБР. Да, точно. Именно так вам и следует поступить, мистер Хоуп.
– Хорошо, я подумаю над этим, – пообещал я.
– Вы только мне дайте знать о своем решении, ладно? Я пробуду в отеле еще часов до двух, может быть до половины третьего.
– Я позвоню, – пообещал я, и мы одновременно положили трубки. Я еще несколько минут сидел, уставившись на телефон, а затем нажал кнопку селектора и попросил Синтию пригласить ко мне мисс Мелани Симмс. Мелани вошла в мой кабинет все той же своей птичьей походкой. Войдя, она сначала остановилась и огляделась по сторонам, затем бросила быстрый взгляд назад, и только убедившись в том, что дверь за ней плотно закрылась, она сделала еще один неуверенный шаг вперед, опять остановилась, и снова двинулась вперед к стоявшему рядом с моим столом креслу для посетителей.
– Извините, что я заставил вас ждать, – сказал я.
– Нет-нет, – запротестовала Мелани, – что вы, все в порядке. Она замолчала, закусив нижнюю губу и осоловело моргая глазами, а потом заговорила снова. – Мистер Хоуп, мне кажется, что я знаю, кто убийца Викки.
Некоторое время мы оба сидели, молча уставившись друг на друга. Мне было очень непривычно обсуждать убийство в стенах своего офиса; и еще более странно было то, что в течение всего каких-то десяти минут мне довелось услышать от двух совершенно разных людей о том, что им известен убийца.
– Вы уже сообщили в полицию? – осторожно поинтересовался я.
– Я не хочу ввязываться в это дело, – сказала Мелани.
– Я думаю, что полиция…
– Мистер Хоуп, – перебила она меня на полуслове, – я знаю, что вы были ее другом, я думаю, что вы им были, но в любом случае, я всем сердцем желаю только одного: чтобы вы сейчас внимательно выслушали все, что я вам хочу рассказать, а затем поступили бы с полученной информацией надлежащим образом. Мой брат говорит, что мне следует держаться подальше от всего этого, просто забыть все, что мне тут как-то довелось услышать, чтобы все оставалось, как есть. Но мистер Хоуп, я всегда очень хорошо относилась к Викки, у нее всегда находилось доброе слово для каждого из нас, кто работал в «Зимнем саду». Я чувствую себя в долгу перед ней, я чувствую, что я просто обязана рассказать обо всем кому-нибудь, кто в отличие от меня сможет сделать хоть что-нибудь.
– Вот поэтому-то вам и следует обратиться с этим в полицию, – заметил я. – Если что-нибудь из ваших свидетельских показаний представляет интерес для следствия – а в последствии и для суда – полиция в любом случае пожелает услышать это непосредственно от вас. Рано или поздно вам все-таки придется…
– Это уж мое дело. Всему свое время. Сейчас же я прошу вас дать слово, пообещать, что вы сами никогда и никому не расскажете, от кого вы получили эти сведения.
– Я не могу обещать вам этого.
– Но почему же, почему?
– Потому что, в случае, если данные вами сведения действительно имеют какое-то отношение к преступлению, я буду обязан передать их полиции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95