— схватилась с ним Татьяна. — Бандиты стреляют по окнам!
А вы ничего не предпринимаете! Мы требуем милиционера для охраны!
— Платите деньги — посадим милиционера, — отпарировал невозмутимый милиционер.
— Мы платим налоги! Я на вас пожалуюсь!
— На здоровье, куда хотите! Это ваше право.
— Георгий, почему ты молчишь? — напустилась она на «мужа». — Почему ты всегда молчишь? Ты мужчина или нет? Почему я должна обеспечивать охрану дома?
— Что я скажу? — замялся Георгий. — Если осталось одно право жаловаться. А кому — и не ведомо…
— Ты меня затащил сюда! Кто тихой жизнью на ферме мне уши прожжужжал? Где она, твоя тихая жизнь? Птицы поют, в речках форель!..
Воспользовавшись назревающей семейной ссорой, Солодянкин удалился, погрузил опергруппу в машину и укатил прочь. Теперь следовало запустить слух, что будто бы новый фермер собирается продавать Горячее Урочище, и это станет хорошим основанием не покупать нынче скот и обойтись пасекой. Покойную жизнь сулил вовсе не Поспелов, а полковник Заремба, однако при таком раскладе крестьянствовать тут станет некогда.
В этот же день уже затемно, когда пчелы собрались в ульи, Георгий выехал все-таки в Долину Смерти. «Жену» пришлось брать с собой: если бы согласилась остаться — не оставил бы. Оказалось, что собак в округе купить не так-то просто, и Зарембе был послан заказ на двух кавказских овчарок, которых должен доставить в Верхние Сволочи специально командированный сотрудник. А пока фермеры тщательно опутали забор и прилегающую территорию армейской фронтовой сигнализацией: тончайшая проволока-паутинка растягивалась по земле и замыкалась на пусковых установках осветительных ракет, спрятанных в траве. Любой разрыв — и в небе иллюминация.
Сопротивляемость фермы следовало наращивать, но не так резко, чтобы не отпугнуть пока незримого и неизведанного противника. В арсенале оставались еще мины с нервно-паралитическим газом, устанавливаемые на растяжках, однако они означали уже переход к «военным действиям». Сейчас важно было проверить, кто и с какой целью придет на ферму и как поведет себя после того, как будет обнаружен. Визит ночного гостя, забиравшегося в скотный двор, также вызывал массу вопросов: связан лион как-то сшабашом мертвецов?
А милиция рекомендовала ограждать себя от этих набегов самим!
Дорог в Долину Смерти было несколько, в основном, зарастающие лесовозные волока, по которым теперь ходили к верховьям рек дикие группы туристов и спортсменов-водников. И один старый, давцо не езженный проселок, когда-то соединявший Нижние Сволочи и Одинозеро, проходил по самой долине. Его можно было смело отнести к остаткам древнего пути «из Варяг в Греки», поскольку, если верить истории, путь этот проходил как раз Долиной Смерти с севера на юг. Проехать по проселку всю долину было невозможно даже на танке: давно ушли в трясину лежневки на болотах, разрушились деревянные мостики через малые речки, вытекающие чуть ли не из каждой седловины сопок, да и сама дорога как бы потерялась под мхами и молодым лесом. Судя по прошлой обустроенности, это был купеческий торговый тракт.
Поспелов выбрал самую нехоженую лесовозную дорогу, загодя проехал на «ниве» и убрал упавшие поперек деревья. Пасека была смонтирована на прицепе и в кузове грузовика, каждый улей вставлен и закреплен в специальном гнезде, а каждая рамка в улье раскреплена, чтобы при болтанке не придавило пчел. И все равно приходилось двигаться очень медленно, чтобы не растрясти привередливый живой груз. Путешествовать с пасекой следовало по старым вырубкам, где зацветал кипрей и малинник, и заброшенным, зарастающим луговинам, во множестве разбросанным по долине вдоль речек и ручьев.
Долина Смерти тянулась с севера на юг от Одинозера километров на тридцать и затем распадалась и исчезала между сопок. Она была слегка всхолмлена, изрезана невысокими каменистыми грядами, сплошь уставленная огромными валунами — типичная ледниковая долина, зажатая с запада и востока плоскими холмами и сопками, по которым и проходила линия обороны во время той войны. По западному склону стояли немцы, это было, заметно по основательности и прочности оборонительных сооружений — железобетонные доты, бронеколпаки, артиллерийские капониры с бетонными стенками, вместо окопов — каменные дувалы; восточный склон около трех лет удерживали наши войска, и все тут было земляное и деревянное. Несмотря на хорошее вооружение и оснащенность, немцы так и не могли перейти долину и продвинуться вглубь Карелии, чтобы потом выйти к Белому морю. Здесь и была остановлена война на Северном фронте.
И ничего тут не было ни зловещего, ни рокового, а наоборот, все радовало глаз и слух, и мест таких на земле было еще поискать! Не зря сюда тянуло отпускников, спортсменов и просто романтически настроенных людей самого разного возраста: на каждом валуне — автограф… Правда, дороговизна жизни и переориентация на добычу средств к существованию резко убавила этот поток, но еще в мае, когда Поспелов приехал сюда в первый раз, то уже нашел следы непокорных путешественников — кострище на берегу ручья, где в самом деле плескалась форель, оставленная на деревьях бельевая веревка: туристский сезон открылся.
Ночи были уже светлые, почти белы?, в долине лежал туман, глушивший звуки, и, несмотря на рассказ Зарембы о Долине Смерти, на предрассудки и мрачную славу, фермерам стало здесь хорошо, особенно под утро, когда загомонили птицы.
Автомобиль с пасекой установили подальше от туристских троп, открыли в ульях пчелиные летки, и можно было уже спокойно ехать на «ниве» в Горячее Урочище, точнее, отвезти туда «жену», а самому вернуться назад и начать обследование долины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142