Хотела проверить… А почему объявили «Грозу»?Что-нибудь случилось?
— Да нет, обошлось, — отмахнулся Поспелов. — И что, проверила?
— Я сделала глупость, Георгий… Села к нему в машину. Там стекла затемненные, плохо видно. А он… сразу стал приставать. И не как обычно… Понимаешь, он извращенец, такая гадость… Не знаю, что быбыло, голову чуть не открутил… И тут вдруг камнем по стеклу! Я ничего сообразить не успела, и даже не видела, как все было. Только гляжу, в открытой двери — Васеня с ножом… А этот подонок головой на улицу свесился и выползает.
— Значит, его зарезал Васеня?
— Да… Только из-за стекол я не видела, как. Этот… только икнули все. А Васеня говорит: давай быстро затаскивать его в машину… Я испугалась, он же и мне нож приставил к животу… Пикнешь, и с тобой будет так же. Я ему помогла, за плечи тянула, а Васеня толкал… Потом он сел за руль, а управлять «джипом» не умеет. Заставил сесть меня, и я поехала… В Рябушкином Погосте, говорит, отпущу. Но когда приехали, он этого… выволок из машины и сказал, что еще живой, что его добить надо. И нож мне дает… А он мертвый был, я же видела…
— Я все понял, можешь больше не рассказывать, — Георгий дал Рему воды.
— Нет, расскажу, — с тупой, нездоровой упрямостью сказала она. — Не добьешь, говорит, сначала тебя… изнасилую, а потом вместе с этим в колодец брошу. И я ударила… в живот. А Васеня обрадовался, сказал, что мы теперь кровью повязаны.
Предупредил: дескать, меня сдашь ментам — я сдам тебя. И отпустил…
— Где Васеня?
— Не знаю, наверное, убежал… Ты меня не бросишь сейчас, Георгий? Тебе не противно со мной?
— Что ты, миленькая, — приласкал ее Георгий. — Ты же не виновата…
— Знаешь, как страшно! Тебе приходилось когда-нибудь ножом… в человека?
— Ножом не приходилось… Значит так. Слушай меня внимательно, Поспелов глотнул воды из кружки и неожиданно прыснул в лицо Рема — она встрепенулась, вытаращила глаза. — Вот, пришла в себя! Какая ты умница!.. Бояться тебе нечего. Если станут допрашивать, ты должна говорить следующее: в машину к этому торговцу ты не садилась, но на берегу была, полоскала белье, и вы с ним разговаривали.
Допустим, о том, какая обувь нравится женщинам в сельской местности. Ты немного с ним пококетничала и все. Запомнила?
— Да…
— Слушай дальше. Потом он сел в машину, чтобы достать и показать тебе образцы обуви. Тоже будто бы проявил к тебе интерес. Затем откуда-то выскочил Васеня, ударил камнем в стекло, а когда дверь открылась, то несколько раз всадил нож в торговца. Но ты этого как бы не поняла, и увидела, что торговец вываливается из машины. Васеня стал затаскивать его в кабину, а ты все еще думала, что они просто дерутся. Потом Васеня побежал к тебе на мостки и тут ты увидела в руке его нож. И вроде бы кровь…
— Нет, я так не смогу сказать, — зажимая рот и боясь расплакаться сказала Рем. — Он же… Васеня меня спас!
— Он убил человека!
— И спас меня…
— Хорошо, спас тебя, но убил! Убил же?
— Да…
— Ну вот, — Георгий прижал ее к себе, погладил по голове. — Умница. Скажешь так, как я тебя научил. Ты испугалась, хотела убежать, но Васеня схватил тебя за руку. И пригрозил ножом, чтобы молчала, что он убил торговца из-за тебя. Сказал, что теперь вы повязаны кровью.
Она молча покивала, вытерла ладошками лицо, проговорила трезвеющим голосом:
— Все равно я боюсь… Милиции боюсь и Васеню. Все равно я соучастница.
— Дура ты, а не соучастница, — засмеялся Георгий и поцеловал ее в лоб. Все это нужно для того, чтобы восторжествовала правда. Это маленькая ложь во имя истины.
Такое бывает. Иначе тебя могут арестовать и месяц держать в изоляторе.
Потом, конечно, выпустят, но месяц продержат. А у нас с тобой много работы.
Рем затихла на минуту, осмысливая его слова, прошептала одними губами:
— Боюсь… Спрячь меня, Георгий. Спрячь от всех, прошу тебя! Хочешь, я открою тебе самый главный секрет храбрости? Чтобы ничего не бояться?
— Хочу…
— Когда страшно, нужно делать то, что вызывает страх. Сделаем так: ты возьмешь свое удостоверение и подойдешь к майору Солодянкину. Он здесь, лысоватый такой, плечистый и всегда потный. Отзовешь в сторонку, представишься и один на один дашь ему показания. Скажешь так, как я учил. Он все поймет и больше никогда милиция тебя не тронет.
— А если…
— Если — не будет! — жестко сказал Поспелов. — Только говори тихо, четко, как подобает агенту спецслужбы. И с холодным лицом. И напомни ему, что твои показания ни в коем случае не могут рассматриваться как свидетельские. А лишь как агентурная информация. Солодянкин тебя расцелует за это.
— Хорошо, я попробую, — подавляя внутреннюю дрожь, проговорила Рем. Пойду и скажу… Только ты потом меня спрячешь? Увезешь отсюда?
— Увезу, — не сразу согласился он, мысленно прикидывая, куда бы на время поместить агента.
— А куда увезешь?
Готовить ей конспиративную квартиру — уйдет недели две, и нужда отпадет прятаться…
— К себе на ферму увезу. И ни кому не отдам.
Она стала медленно собираться — переодевалась, умывала лицо, доставала из тайника удостоверение, и потому, как сборы подходили к концу, заметно росла решимость.
— Может, мне сюда не возвращаться? — перед уходом предложила она.
— Пожалуй, да, — согласился Георгий. — Возле сельсовета стоит новая «газель». Я буду в кабине. Если нет — садись и жди.
Проводив ее через потайной ход, Поспелов демонстративно задернул шторы, проверил шпингалеты на окнах, закрыл форточки и печную трубу. Неплохо было бы установить здесь охранную видеокамеру, но хлопот с ней… Если сюда сунется Васеня, увидят соседи, а больше вроде бы и незачем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142