в вечернем воздухе была полная тишина.
Тогда он положил пряники на бетонные плиты и пошел домой.
Вернулся он уже затемно и по дороге насобирал свежих, с пятачок, маслят, которые золотились даже в сумерках и, похоже, росли на глазах. Ему хотелось удивить Валентину Ильинишну – это были первые грибы, лето дождиками не баловало, – но войдя в дом, удивился сам. Все Ерашовы, за исключением мальчишек, несмотря на поздний час, сидели в парадной зале и, судя по сосредоточенным лицам, обсуждали что-то важное.
– Наконец-то! – обрадовалась Валентина Ильинишна. – Нашел?
– Нашел! – сообщил Аристарх Павлович и вывалил из подола рубахи грибы прямо на стол. – На аэродроме ипподром устроил! И скачет всласть! Того гляди – взлетит!
– Хоть одна приятная весть, – отозвался старший Ерашов.
– Можешь поздравить меня, Аристарх, – грустно улыбаясь, сказала Валентина Ильинишна. – С первого октября я тоже буду безработная.
Аристарх Павлович отряхнул рубашку и сел:
– Что тут случилось без меня?..
– Дендрария теперь нет, – вздохнула Валентина Ильинишна, – а есть муниципальное предприятие со смешанной собственностью.
– Это нам известно, как смешивают собственность, – заметила Вера. – Вернее, карманы: свой с государственным.
– Знаешь, кто основной капитал вложил? – спросил старший Ерашов. – Никогда не подумаешь…
Аристарх Павлович выпрямился:
– Пожалуй, знаю!.. Уж не сосед ли наш?
– Мы чуть не упали, – призналась Валентина Ильинишна. – Я еще захватила время, когда он лазил по кустам в Дендрарии и собирал бутылки. И как Галю свою запалил…
– Причины расстраиваться пока нет, – заверила Вера бодрым тоном. – Все было совершено за спиной у коллектива. Надо немедленно собирать документы в арбитраж. Валя, я вас научу, что сделать.
– Я не пойму одно, – пробасил Аристарх Павлович, не в силах сразу осмыслить услышанное. – А смысл ему какой? Ну, вложил деньги… Но откуда прибыль? Без прибыли какой ему резон? Не желуди же собирать? Не шишки?
– Наш город включили в «Золотое кольцо», – объяснила Валентина Ильинишна. – Теперь у нас будет самый выгодный бизнес – туризм… Как в Африке! Мэрия строит гостиничный комплекс, а Николай Николаевич на базе Дендрария – развлекательный. По берегу озера поставят русские бани. А нас, по нашему желанию, нарядят в сарафаны, самовары разносить и спинки тереть… Много чего задумали: соловьи-разбойники на дубах, Илья Муромец с богатырским конем, русалочки в омуте…
– Да… – протянул старший Ерашов, и его обожженную половину лица свело еще больше. – А я размечтался – ротонду восстановить белокаменную, фруктовый сад… Они тут Русь туристам показывать станут. Вот она, любуйтесь! Банная, сарафанная!.. Какую же мне роль дадут? По роже, так я Соловей-разбойник.
– Ильей Муромцем Палыч будет, – невесело пошутил Кирилл. – У него и конь есть…
– Помолчи, Кирилл, – одернула его Аннушка. – Не до твоих шуток…
– Это не шутки, господа! – жестко сказал старший Ерашов. – Нам придется идти!.. Еще и проситься станем.
– Хорошо, что я в русалки не гожусь, – отозвалась Екатерина.
Вера встала и возмущенно прошлась по зале. Остановилась напротив старшего брата:
– Ну что вы все драматизируете? Зачем нагоняете психоз?.. Туризм для вашего города – это сейчас выход! Спасение! Другое дело, что все следует делать в рамках закона, без теневого капитала. Ну что тебе, Алеша, не нравится в туризме?
– Мне не нравится, что из моего родового поместья, из моего дома делают балаган! – отрезал старший Ерашов. – А из моей семьи – прислужников!
– Этими речами я уже сыта, – поморщилась Вера. – Только и слышу – это не так, это – плохо, продают, распродают… А ты возьми и предложи иной выход! Приемлемый! И чтобы всем было хорошо!
Старший Ерашов замолчал, потянул новую сигарету. Аристарх Павлович вдруг вскочил и задумчиво покружился по комнате – не мог вспомнить, где у него инструменты. Наконец спохватился, встал на табурет в прихожей и достал с антресолей топор и гвоздодер.
– Другого выхода пока нет, Алеша, – спокойно сказала Вера. – Иностранных туристов старыми деревьями не удивишь. В Европе их побольше, чем в нашем парке… Пусть платят за экзотику, за балаган. Что, раньше в России балаганов не было? Были. Веселились и дурачились…. И жили свободно.
– Да ведь стыдно же, стыдно, – начала было Валентина Ильинишна и, покраснев, замолчала.
Аристарх Павлович откатил от камина кресла Аннушки и Кирилла и стал взламывать пол. Сначала на это как-то не обратили особого внимания. Лишь Кирилл завернул голову и стал смотреть.
– А мне – позор, – сказал старший Ерашов, глядя в пол. – Мои дети пойдут сшибать доллары у туристов. Я их не удержу, слишком велик соблазн… Они будут видеть только отдых и развлечения. И они захотят отдыхать и развлекаться.
– Не удержать, – горько согласилась с ним Екатерина. – Помнишь, в Эфиопии видели?.. Ужас.
– Я сыновей привез сюда, чтобы избавить от кошмара войны, – старший Ерашов распрямился. – И теперь бросить их в другой?.. Я не хочу делать из них попрошаек.
– Почему сразу – попрошаек? – возмутилась сестра. – Зачем утрировать?
– Мы видели в Эфиопии, – снова сказала Екатерина. – Триста километров едешь – вдоль всей дороги дети. Руки тянут, и одно слово – мани-мани. С утра до вечера, круглый год…
– Да у них это заведено! – отмахнулась Вера. – Нам-то чего бояться? Мы – гордая нация!
– Арабы тоже были гордые, – проронил старший Ерашов.
– В любом случае вы не спрячете детей от действительности, – заключила Вера. – В лес не побежите…
– Побегу! – серьезно сказал Алексей. – Если уже здесь мне нет места.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144