И когда государь отрекся от престола, а Михаил его не принял – это был такой удар для Александра Николаевича! Он будто заболел после этого, помню, все говорил: «Что же мне делать, если государь предал? Если бросил Россию на произвол?» И офицеры над ним смеялись… Мы тогда собрались уезжать во Францию, многие уезжали в то время. Александр Николаевич согласился ехать и в день отъезда пошел попрощаться с любимыми местами в парке… Ведь из-за него все Ерашовы и остались в России. А так бы и по-русски-то уж разучились… И жениха б тебе не было!
Всякую историю бабушка Полина стремилась закончить весело, даже самую печальную; она не хотела омрачать предсвадебное настроение и иногда с этой целью очень неумело хитрила либо придумывала счастливый, почти сказочный конец. В результате у нее все обязательно женились, рожали детей и жили в мире и согласии. Но почему-то она никогда не рассказывала свою историю, возможно, потому, что к ней нельзя было придумать благополучный исход – хитрость была бы уж очень явной: бабушка Полина доживала свой век старой девой…
Правда, она много раз упоминала некоего Дмитрия Петровича и вскользь рассказывала о нем, называя его почему-то Митей, – подобную фамильярность она никогда не допускала. К тому же если учитывать, что Дмитрий Петрович был князь. По ее словам, Митя считался самым мужественным и честным человеком из всех близких к семье Ерашовых людей. Дело в том, что князь Дмитрий Петрович умер на ее руках в начале пятидесятых годов и три года перед смертью жил у бабушки Полины. Он вернулся из лагеря совершенно больным. Страшный ревматизм согнул его пополам, и дома он передвигался скрюченным, с вывернутой головой, чтобы смотреть вперед. Но вне дома его никогда и никто не видел согнутым. Прежде чем выйти на улицу, князь разгибал себя, заворачивал руки за спину и брал палку, зонтик или авоську, чтобы зафиксировать спину. И ходил прямой, стройный, с гордо поднятой головой, как подобает ходить князю.
Бабушка Полина гордилась им, вспоминая, любовалась его образом и именем, и в этом крылась какая-то глубокая, личная тайна.
За неделю до свадьбы они со дня на день ждали старшего Ерашова с семьей. Алексей сообщил, что отправил контейнер военным самолетом до Москвы, а сам с женой и детьми поехал поездом из-за громоздкого и необходимого на первый случай багажа. Выезжая по утрам на центральную аллею, Аннушка с Полиной Михайловной каждый день надеялись первыми встретить переселенцев. Они были в дубовой роще и «обнимались» с деревьями, когда мимо них неторопливо прошел молодой человек, одетый не по сезону – в темный невзрачный костюм и сапоги. Бабушка Полина встрепенулась и уверенно заявила:
– Это Ерашов! Не знаю кто, который, но Ерашов! Позови его!
Аннушка увидела лишь спину и волосы на затылке, собранные в косичку.
– Молодой человек, – окликнула она, не отрываясь от дерева.
Он замедлил шаг, обернулся: светло-русая пушистая борода скрывала пол-лица и совсем сбивала с толку. Аннушке все бородатые казались на одно лицо, однако бабушка Полина твердо сказала:
– Ерашов! Вылитый Сергей Николаевич! Я его очень хорошо помню!
Молодой человек вернулся и спокойно посмотрел на бабушку Полину.
– Да, я – Ерашов… А вы?..
Бабушка Полина засмеялась от восторга и удовольствия, что не ошиблась, но тут же построжела:
– Ты кто? Василий или Олег?
– Олег, – по-детски улыбнулся он.
– А я – Полина Михайловна, – с достоинством сказала бабушка Полина и протянула ему руку тыльной стороной. И Олег не растерялся и ничуть не смутился – наклонился и поцеловал. Но потом все-таки пожал плечами:
– Простите… Я не знаю, кто вы?
– Ах, молодой человек, – пристыдила бабушка Полина, но трогательно – Олег ей нравился. – По моему возрасту можно догадаться, кто я… Неужели этот недоросль ничего не написал обо мне? Ну, я ему дам! Я – старшая в семье Ерашовых.
– Простите… Полина Михайловна, – засмущался Олег, но оставался при этом сдержанным. – Я не подозревал, что у нас есть… что остались родственники.
– Никто не подозревал! – с гордостью сказала бабушка Полина. – Ведь и я о вас не подозревала!.. – Она указала на Аннушку: – А это Аннушка, невеста Кирилла!
– Очень приятно! – поклонился Олег. – Кирилл о вас написал.
– Конечно! О невесте он написал! – ревниво заметила бабушка Полина. – Хорошо бы было, если и о ней написать забыл!
– А вот это вы делаете напрасно! – вдруг заметил Олег, обращаясь к Аннушке. – Никакой энергии от дерева вы не получите. Пустое все.
– Отчего же? – не согласилась Аннушка. – Мне помогает. Дуб у славян почитался как Древо Жизни.
– Это суеверие, – мягко, но уверенно сказал Олег. – Сами посудите: разве может сочетаться энергия человека и дерева?.. Впрочем, как хотите…
– И мне помогает! – вступилась бабушка Полина. – У меня руки крепче стали. Вот, я уже сама могу крутить колеса.
Она немного прокатилась по дорожке, но Аннушка тут же перехватила коляску: самостоятельность бабушки Полины однажды уже чуть не закончилась аварией. Она научилась двигаться, но останавливаться у нее не хватало сил.
– Домой! – скомандовала бабушка Полина. – Олег с дороги и хочет есть.
– Спасибо, я сыт, – проронил тот, еще не зная нрава бабушки Полины.
– Ну уж не ври, – грубовато заметила она. – А где твои вещи?
– Мне ничего не нужно, – сказал Олег. – Я обут и одет… Все остальное – лишняя суета.
– Чудной, – с внутренним смехом заметила бабушка Полина. – Не зря похож на Сергея Николаевича… Вот поживете с мое, посмотрите на людей и станете многое понимать. Я увидела Олега и сразу подумала: если он образом вылитый Сергей Николаевич, то и характером такой же.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144