С моей точки зрения, Янтарная комната — не такая уж большая цена за спасение отечества.
— Тем более их у Сталина было три, — сказал я, скрыв удивление, откуда у Наджи все эти сведения: изготовление реплик Янтарной комнаты велось в строжайшей тайне, а о Сделке Сталина с Хаммером я и вовсе слышал впервые.
— Весь вопрос, какую из трех Сталин отдал Хаммеру, — сказал Наджи, не оставив сомнений, откуда у него Янтарная комната.
— Мне кажется, в таких делах Сталин был честен, — успокоил я его.
— У меня такой уверенности нет. Но я не огорчусь, если это окажется одна из моделей — точная или превосходящая оригинал.
— А почему тщеславный Хаммер не растрезвонил по всему свету, что Янтарная комната в его коллекции? Наджи улыбнулся:
— По той же причине, что и я.
— Если одна Янтарная комната погибла, а другая у вас, то где находится третья?
— Меня это как-то не очень волнует, — удивился моему вопросу Наджи. Лично мне еще одна Янтарная комната ни к чему, и я бы предпочел, чтоб мой экземпляр был единственным. Так что если вам попадется, уничтожьте немедля. Как-никак у нас теперь общие интересы.
Мы обговорили условия, включая мой взнос в его коллекцию. Его приятно поразило, что я могу отличить ойно-хойю от стамноса, а стамнос от скифоса, не говоря уже о лекифах, пеликах и киликах. Рассказал ему на эту тему студенческий анекдот — какими непристойными метафорами мы пользовались, идя на экзамен, чтобы запомнить отличия одной вазы от другой. Вообще хоть я и являюсь одним из трех главных мировых экспертов по древнему оружию, но эрудиции мне не занимать и в соседних областях искусствознания — благодаря не столько полученному образованию, сколько рано обнаруженным (спасибо «Данае») эстетическим склонностям. Мир художеств всегда привлекал меня сильнее, чем голая, необработанная реальность. Потому и влюблен в греков, что они с помощью архитектуры и скульптуры улучшали природу, считая ее недостаточно совершенной без человеческого вмешательства. Взять тот же Акрополь — пустой, безжизненный, лысый, заурядный холм, если б на нем не стояли Парфенон, Эрехтейон, Пропилеи и прочие рукотворные объемы.
Наджи меня слушал внимательно, но ему все это было, по-видимому, самоочевидно — какая там любовь к нерукотворной природе среди саудоаравийских песков, или откуда родом этот безродный космополит! Его коллекция несла на себе очевидный отпечаток личности ее владельца, о которой я мог судить исключительно по ее экспонатам. Вкус у него был эклектичный, потешный и лукавый. А в жизни он тоже шалун, этот еврей-лютеранин-мусульманин?
Мы поднялись с ним наверх. Лифт поражал своим размером — то ли специально Приспособлен под скульптурные объемы и полотна в рамах, то ли достался таким от бывших владельцев: Наджи переоборудовал под музей брошенные копи и штольни, купив их задаром. Я так и не понял, зачем было прятать коллекцию под землю, коли о ней все равно ползут по земле слухи. Романтический флер? Капитан Немо с Ближнего Востока? Менее всего походил мой будущий босс на романтика.
Угольные запасы Острова были, слава Богу, истощены уже к началу Второй мировой, а в брошенных шахтах скрывались присланные с Крита партизаны. После взрыва казармы немцы вызвали подмогу и, не найдя партизан, расстреляли двенадцать заложников из местных жителей. Прямо на пристани стоит памятник Сопротивлению, которое после этой истории прекратилось, а партизаны, по слухам, целы-невредимы тайком уплыли обратно на Крит.
Еще меньше на Острове следов от пребывания на нем-древних греков, а тем более Данаи с ее отважным сынком. Судя по торчащим из воды обломкам дорических колонн и заросшему дикими маками фундаменту перистиля, стоял здесь когда-то храм, а может, и не один, и Наджи полагает даже покопать, заручившись уже поддержкой своего приятеля Никоса Ялуриса, специалиста по античным х… Пока что это в стадии переговоров — надеюсь, археологи еще не скоро нарушат девственный покой Острова. А пока что на мраморных плитах резвятся ящерицы и саламандры, а иногда забредают блудливые козы — образ беспамятной вечности, то есть забвения. Весь Остров и окрестные воды обозримы со здешней горы, с которой Зевс будто бы лично наблюдал за жизнью крали и произрастанием сыночка и время от времени, когда тем грозила беда, вмешивался. Что меня всегда поражало Зевс, будучи отменным е…м и соответственно прозванный Geleios, то есть «дарующий зачатие», как ни был влюблен, бросив однажды палку, никогда больше к любовнице не возвращался, хоть и принимал посильное участие в дальнейшей ее судьбе (главным образом из-за потомства). Другой на моем месте сделал бы отсюда далеко идущие выводы, но я ограничусь констатацией факта.
На вершине этой мифологической горы вбит столб, но вокруг него гуляют такие злые ветры, что с трудом стоишь на ногах. Зато пониже — каменная ложбинка, где я и устроился однажды, обозревая с верхотуры окрестности: белоснежные домики, ветряные мельницы с соломенными крышами, сквозные звонницы, голубые купола церквей, буйная оргия маков, торчащие из земли и из воды мраморные обломки, козье стадо на косогоре, на пастушьих тропах благородные ослы с поклажей или седоками и — море, море, море. То самое одомашненное, ультрамариновое, а по Гомеру — винного цвета, из пены которого вышла Афродита, хотя на самом деле — из спермы Урана, когда его оскопил Кронос, пока тот развлекался с Геей, а корень выбросил в море, где тот и излился самопроизвольно, почему и пришлось слегка переиначить строчку Мандельштама в заголовке предыдущей главы.
Член же отца детородный, отсеченный острым железом, По морю долгое время носился, и белая пена Взбилась вокруг от нетленного члена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67