Жадность надсмотрщика дорого ему обошлась - недовольный кандальник при расковке основательно попортил цепи. Они снова принялись ругаться, но Крон оборвал их, заплатив надсмотрщику за Бортника. Воспользовавшись заминкой, кандальник быстро скрылся, весьма довольный собой. Надсмотрщик принялся было поносить всех и вся, начиная с рабов и кончая господами, но тут Бортник, явно имевший с ним свои счеты, двумя короткими ударами сбил его с ног. Надсмотрщик упал на колени, широко открытым ртом беззвучно ловя воздух.
- Хорошо начинаешь службу, - одобрительно сказал Крон и с усмешкой встретил злой взгляд Бортника.
Затем наклонился к надсмотрщику.
- Запомни, - сказал он, - не советую тебе в Пате оскорблять гражданина. Ибо, лишив тебя жизни, гражданин заплатит штраф всего в сто двадцать звондов - дешевле, чем я купил у тебя раба.
Крон приказал купленным рабам следовать за собой и пошел прочь.
Вначале, когда они, оскальзываясь на глине, шли по территории рынка, Бортник, как и полагается рабу, шел сзади. Но когда они ступили на мощеную улицу и рынок скрылся за поворотом, он поравнялся с Кроном.
- Радостная встреча двух коммуникаторов, - язвительно процедил он. - Еще бы за набедренную повязку заглянул. Очень жалею, что не откусил тебе палец, когда ты считал мне зубы.
Крон расхохотался.
- Не стоит насмехаться над сенатором, когда сам находишься в бедственном положении, - назидательно сказал он.
Бортник невольно улыбнулся. Он вспомнил, как заставил Крона обратить на себя внимание.
- Все-таки хорошо чувствовать себя свободным, - сказал он на линге, глубоко вздохнув всей грудью. - А знаешь, что самое неприятное в рабстве? Думаешь, издевательства надсмотрщиков? Чепуха! Грязь и насекомые - вот самое страшное зло.
- Ионный душ не обещаю, - проговорил Крон. Он покосился на Шекро.
- Хоть бы лохань с водой и мылом… - мечтательно протянул Бортник.
- Мыла тоже не обещаю, - хмыкнул Крон. - Ты куда потом? Назад, на остров?
- He знаю, - пожал плечами Бортник. - Вначале нужно переговорить с Комитетом…
И тут Крон остановился. Навстречу по улице шла Ана. Рядом с ней, рассказывая что-то веселое и сильно жестикулируя, шагал сенатор Бурстий. Ана бросала на него лукавые взгляды и молча улыбалась.
Они не дошли до Крона шагов тридцать, как Ана заметила его. Улыбка исчезла с ее лица, и оно приняло отчужденное выражение. Не останавливаясь, она свернула в переулок. Бурстий растерянно огляделся, увидел Крона, по его лицу расплылась самодовольная улыбка, и он поспешил за Аной.
«Как она меня, - с тоской подумал Крон. - Только что презреньем не облила…»
- Знакомые? - спросил Бортник, перехватив взгляд Крона.
Крон не ответил. Он мельком глянул на Бортника, затем перевел взгляд на Шекро. Раб обогнал внезапно остановившегося господина и теперь стоял шагах в пяти впереди него, с любопытством осматривая улицу.
- Шекро, - процедил сенатор, - рабу положено следовать за своим господином, а отнюдь не впереди него. И если рабу вздумается поступать иначе, то его ждут шиповые прутья.
Шекро повернулся и наткнулся на колючий взгляд сенатора.
- Виноват, мой господин, - потупился он и быстро зашел за его спину.
- Вот так-то лучше. И запомни: второй раз об этом тебе напомнят прутья.
- Интересно было бы посмотреть, - проговорил на линге Бортник, - ты в самом деле так наказываешь своих рабов?
Даже не посмотрев в сторону Бортника, Крон молча зашагал вверх по улице. Бортник недоуменно пожал плечами и пошел следом за ним.
Несмотря на раннее время, на улицах было многолюдно. Сновали водоносы с бурдюками через плечо, во весь голос предлагая свой товар. Степенно шествовали древорубы с огромными вязанками хвороста. Они не спешили, ничего не кричали и не предлагали - стряпухи находили их сами, зазывая зайти во дворы. То здесь, то там копошились на мостовой рабы, убирая улицу возле домов своих хозяев после ночного ливня. В одном месте надсмотрщик улиц громогласно отчитывал управителя дома за плохо убранную территорию. Управитель только молча кивал, опасаясь штрафа, затем набросился с бранью на рабов, и те снова вяло принялись за уборку.
Не обращая ни на кого внимания, Крон прошел через весь город и вывел спутников на окраину. Здесь кончались бесконечные каменные заборы, начинались пустыри с маленькими, по три-пять деревьев рощицами, огороды, кое-где стояли небольшие домики. К одному из таких домиков, выглядывавшему из зарослей чигарника, Крон и привел своих спутников.
Дворик у фасада дома густо порос сорняком, только к крыльцу вела еле заметная тропинка. С одной стороны крыльца высилась поленница дров, с другой - стояла большая бочка с водой.
- Наконец-то! - воскликнул Бортник и, обогнав Крона, устремился к бочке.
- С вашего, конечно, позволения, сенатор! - Оглянувшись на Крона, он ухватился за края бочки, подтянулся на руках и прыгнул в нее, погрузившись в воду с головой. Тяжелая волна выплеснулась на землю, окатив крыльцо и забрызгав сандалии Крона.
- Чудненько! - вынырнув, с восторгом выдохнул Бортник и снова окунулся в воду.
Крон не смог сдержать улыбки.
На крыльцо из дома выскочил молодой парень, худой, как жердь, в одной тунике, и с недоумением уставился на бочку. В бочке бурлило и клокотало. Парень растерянно перевел взгляд на Крона.
- Гелюций! Честно говоря, я уже заждался. Приветствую тебя, сенатор! - радушно поздоровался он и снова недоуменно покосился на бочку.
- Здравствуй, Ниркон, - проговорил сенатор. - Познакомься: это мой новый раб, Шёкро.
Он кивнул головой назад, где с ноги на ногу переминался раб.
- Сегодня купил, - продолжал Крон. - А это, - он указал глазами на бочку, - Бортник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44