- Возьми себя в руки…
- Давай лучше не будем об этом, - тихо попросил Крон.
Пильпия промолчала.
Крон достал из ниши одежду морского торговца, оделся, зашнуровал сандалии, затем закрыл колонну.
- До вечера, - сказал, не глядя на Пильпию.
Она не ответила.
В саду старик-садовник закончил подстригать кустарник и теперь неторопливо окучивал его мотыгой.
- Приветствую тебя, Крипчтрипрат. Все трудишься? - на правах старого знакомого поздоровался Крон уже в роли Тония Берка.
Старик оперся о мотыгу и подслеповато посмотрел на него.
- Нет, Тоний, - возразил старик, узнав его. - Когда труд в удовольствие - это радость. Приветствую и тебя.
- Значит, надо понимать, ты счастлив?
- Не знаю, Тоний, - пожал плечами старик. - Не думал я об этом. Наверное, да. Впервые за долгую жизнь я делаю то, что мне нравится. И никто мной не понукает.
- По родине не тоскуешь?
- По Нумерии? - спокойно переспросил Крипчтрипрат. - А что такое родина? Земля, где ты родился? Если так, то меня с ней ничего, кроме этого, не связывает. Я там был бос, гол, голоден и никому не нужен. Попади я сейчас туда, даже некому было бы сказать «здравствуй». Родина у человека там, где его знают, любят, где он нужен. А я нужен здесь.
- Но у тебя здесь так же ничего нет, как и в Нумерии.
- Нет, есть! - Старик гордо выпрямился. - Этот сад. Госпожа Пильпия, дайте боги всем таких хозяек, отдала мне его до конца дней. И я сажаю и ращу здесь все, что хочу!
Он внимательно посмотрел на Крона.
- A y тебя, Тоний, как дела? По-моему, в море ты давно не был.
- Да нет, - Крон отвел глаза в сторону, - бываю. Правда, все неподалеку, вдоль берега хожу. Далеко идти опасно, хоть купцы и предлагают товары по хорошим ценам. Пираты.
- Смотри, - не поверил старик, - что-то часто я тебя в последнее время здесь вижу. И сенатор тебя у госпожи постоянно застает.
Крон рассмеялся.
- Не беспокойся, старик. У меня деловые отношения. Только. И с сенатором тоже. Кстати, как он тебе?
Крипчтрипрат неопределенно пожал плечами.
- По-моему, человек он в общем-то хороший. Хоть и слишком высокомерен. Но, наверное, так и положено аристократу. - Он задумался и неожиданно Добавил: - А глаза у него добрые и больные… Почти как у тебя.
Крон даже не нашелся, что ответить.
- А потом, - продолжал старик, - не нравится мне, что творится вокруг сенатора. Только он на порог, как вслед за ним прибегает лысый старикашка в заляпанной чернилами тунике, спрашивает, здесь ли сенатор, но в дом не входит. Сторожит где-то на улице. Зачем, спрашивается?
Он лукаво усмехнулся.
- А сегодня к сенатору приходил какой-то помешанный. Ты, наверное, видел его. Здоровенный такой, с черной бородой до самых глаз и в одной ночной рубахе. Так он поймал старикашку, бил немилосердно, орал, чтобы тот больше не попадался ему на глаза, а потом вышвырнул со двора.
Тоний Берк весело рассмеялся, а Крон трезво отметил про себя, что за ним уже следят не только дома. Знать бы только, зачем и, самое главное, кто стоит за писцом.
- Ну, ладно, Крипчтрипрат, - кивнул Крон и стал прощаться, - мне пора. Вечером опять зайду. Будь счастлив со своим садом!
- И ты будь счастлив, - кивнул старик.
Крон вышел на улицу и бросил взгляд вдоль нее. Писца нигде не было.
«Ну и прыть у старикашки, - подумал он. - Как он успел к претору и обратно? Скорее всего, передал послание по пути кому-то другому. Назад, на всякий случай, нужно будет возвращаться другой дорогой…»
Спустившись к реке, Крон вышел к переправе, нанял лодку и перебрался на другой берег. А еще через полперста, оставив в государственной конюшне двойной залог за коня, верхом добрался до рыбацкой общины Клапры.
Какого-то особого дела в общине у Крона не было. Здесь он просто отдыхал от своей роли сенатора, снимая с себя психологические перегрузки. Простота и чистота нравов общины, спартанский уклад ее жизни действовали на Крона наподобие контрастного душа, дающего своеобразный заряд для его дальнейшей работы.
Еще за околицей его встретили голые ребятишки, игравшие в песке. Заметив Тония, они с радостными криками обступили коня. Тония здесь знали и любили. Он спрыгнул на песок, отдал самой высокой девчушке купленные по дороге сладости и, взяв коня под уздцы, повел его к общинному дому. Сзади установилась тишина - начался дележ угощения.
За справедливость раздела Крон не беспокоился - всем достанется поровну, - это было основным принципом в общине, а дети приучались к нему сызмальства.
Общинный дом в селении представлял собой средоточие всей жизни: здесь работали, ели, веселились, устраивали празднества и даже спали - в основном молодежь и старики. Только супружеские пары жили в отдельных домах, но и они на зиму перебирались в общинный дом.
У самой воды на длинных жердях сушились сети и ловчая бахрома - своеобразная снасть для ловли крабоустриц. Принимая бахрому за водоросли, крабоустрицы забирались в нее и запутывались. Три женщины в набедренных повязках скребли бахрому огромными костяными чесалами. Под навесом у общинного дома сидели старики, человек шесть, и неторопливо обрабатывали наждачными брусками куски пемзы, делая поплавки для сетей.
Крон подошел поближе и поздоровался. Старики прекратили работу, подняли головы.
- Приветствуем тебя, Тоний, - сказал Старейший, и все закивали.
Старейший повернулся и что-то крикнул в сторону дома. Из дверного проема выглянула женщина, увидела гостя и вышла. Взяв из рук Крона уздечку, она молча повела коня за дом.
- Присаживайся, - просто сказал старик и бросил Крону под ноги кусок пемзы.
Старики возобновили работу. Крон опустился на песок и взял в руки наждачный брус.
- Что нового в Славном Городе и в море?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44