– Это точно. Дождемся самолета и вперед. Денег нам хватит, чтоб добраться до Магадана, а там где-нибудь заработаем. Когда хозяйка придет, – посмотрел он на часы, – пожрать бы не помешало. Готовит она замечательно.
– Это точно. Обещала прийти в двенадцать, но что-то задерживается.
– Слушай ты, курица! – Нагло улыбаясь, рослый парень погладил стоявшую перед ним Антонину Петровну по щеке. – Время уговоров прошло. Хибара у тебя имеется, на кой хрен тебе еще квартира нужна? Короче, вот что, прикинь своими куриными мозгами, что тебе нужнее – квартира или дочь?
– Что вы с ней сделали? – закричала Тоня.
– Пока ничего, но сделать можем запросто. Она сейчас в Хабаровске, мы и адрес знаем. Короче, думай, курица, времени у тебя сутки. А потом можешь получить телегу с извещением о пропаже Светочки. Так что думай. Нырнешь в ментуру, мы ее просто пришьем, и доказать ты ничего не сможешь. Едем к нотариусу, ты переписываешь хату на одного человека, получаешь пять тысяч рублей и билет до Хабаровска. Уезжаешь…
– Но вы говорили, что заплатите три тысячи долларов, – обратилась Антонина к сидевшему у окна полному мужчине в дорогом костюме.
– Слушайте, Антонина Петровна, – улыбнулся он, – все течет, все меняется. Соглашайтесь с предложением или потеряете дочь. Времени у вас сутки.
– Но вы не можете, я буду жаловаться!..
– Ради Бога, госпожа Полкина, – рассмеялся полный. – Но пожалейте свою Светлану. Поверьте, я бы не хотел, чтоб моя дочь оказалась в руках таких, как он… – Полный показал на парня.
Тот засмеялся:
– У тебя сутки, курица! – и посмотрел на часы. – Сейчас тринадцать двадцать пять. К этому времени завтра ты должна приехать к нотариусу, и мы все…
– Ну зачем госпоже Полкиной доставлять неудобства? – посмеиваясь, проговорил полный. – Мы сами заедем к ней. У вас там, кажется, постояльцы? Мы не будем столь жестоки и дадим им пожить неделю. Самолет первых пассажиров возьмет через несколько дней. Купить билеты мы им поможем. Честь имею, госпожа Пол-кина! – Он вышел.
Парень шлепнул женщину по ягодицам и, усмехаясь, двинулся за ним следом.
Опустившись в старое кресло, женщина зарыдала.
– Да баба как баба, – пожал плечами Геннадий. – Симпатичная мордашка. Волосы русые, волнистые такие. Фигурка очень даже ничего.
– У тебя, Кутехов, только одно на уме, – усмехнулся плотный капитан милиции. – За это, наверное, и вылетел из ГАИ. Предложил симпотной нарушительнице…
– Так и было, – захохотал Геннадий, – но я не жалею. Сейчас бывшие коллеги могут только завидовать. Лето и осень тут покручусь, потом на курорты…
– Везет тебе, Кутехов. В этом заслуга твоей сестренки, уж больно она приглянулась…
– А вот это уже не твое дело! – зло перебил капитана Геннадий. – Найдете бабу – получите по две штуки евро.
– Чем же она так вам насолила, – поинтересовался куривший трубку седой мужчина, – что даже деньги даете? А на кой хрен вы ее оттуда выпустили?
– Ее надо найти! – отрезал Кутехов. – Поверьте, это и в ваших интересах. До самолета неделя, и желательно, чтоб она не засветилась в аэропорту. А также присматривайте за приходящими в райотдел. Она вполне может попробовать поискать защиты у вашего заведения.
– Если ко мне обратится, – рассмеялся капитан, – я ей обязательно помогу. Да и вас пора на место ставить. А то раскатываете по курортам, а мы тут…
– А кто вам мешает? – усмехнулся Геннадий. – Катайтесь в свое удовольствие.
– А кто преступников ловить будет, – рассмеялся седой, – если не капитан Парин?
– Вы эту шкуру найдите, – напомнил Геннадий.
– Постараемся, – ответил капитан.
– Найти надо! – заорал Геннадий. – Ясно?
– Найдем, – кивнул седой. – У нас здесь все на виду. Узнаем не сегодня, так завтра… и принесем в мешочке ее голову.
– Она нужна живой, – предупредил Геннадий.
– Да Господи! – всплеснула руками крепкая женщина. – Да зачем же ты все перемыла-то? Я бы и сама…
– Просто захотелось, – смущенно улыбнулась Маша.
– Она баба молодая, – вмешался вышедший из комнаты Семен Федорович, – пусть работает по дому. Ты-то как? Не беспокоят ноги?
– Зимой сильно болят, – ответила хозяйка. – А летом по траве похожу босиком, и легче становится. Не береглась по молодости, – посмотрела она на Машу. – Зимой детей учила, а летом ходила золото мыть, вот и застудила ноги.
– Матрена, ежели кто будет интересоваться нами, то… – Семен Федорович замолчал.
– Да помню я, что вы говорили, и никому ничего не скажу. Ты бы, Семен Федорович, с племянником поговорил. Севка связался с плохой компанией. Часто куда-то уезжает, в бар ходит, а там только бандиты собираются.
– Понятно, – буркнул Тургунов. – Но не сдаст же он меня, сукин сын. Хотя сейчас времена другие, и люди шибко поменялися. А ежели он с этими хунхузами повязан, то запросто может шепнуть. Но будем надеяться, что не забудет про добро, которое я ему, стервецу, делал.
– А почему вы, – спросила Маша, – говорите хунхузы? Ведь так называли…
– Да знаю я, кого так называли. Просто сейчас и местных бандитов стали так звать. Они, пожалуй, еще хуже тех будут… Когда этот хренов таксист воздушный народ-то перевозить начнет?
– Через неделю, говорят, – ответила хозяйка. – Сейчас у него ремонт, кажется, так я слышала.
– За неделю нас не найдут, надеюсь, – пробормотал Семен Федорович.
– А может, все-таки в милицию вам пойти? – спросила Матрена.
– Уж лучше назад вернуться, – усмехнулся старик, – все едино будет.
– Привет, Следопыт, – кивнул открывшему дверь Всеволоду рябой крепкий мужчина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17