Хорошо еще не зять, – неожиданно для дочери и Игоря как бы разговаривая с собой, проворчал он, – а то бы совсем заели. Ты вот уехала, – обратился он к Зое, – а мне что-то взгрустнулось. Ну и, – он развел руками, – выкурил четыре сигареты. При нем не стал, – кивнул он на капитана, – а то тоже начал бы о моем здоровье беспокоиться.
– И правильно, – строго сказала Зоя, – ведь…
– Ладно, – виновато прервал ее отец, – ты как съездила? Что с твоей подругой?
– Таня в больнице. Сильно избита и ножевое ранение в живот. Состояние критическое. Но сейчас врачи говорят, что должна выжить. Я, наверное, поеду в Ефремов, – вздохнула она. – Можно?
– Ну конечно, – кивнул Николай Васильевич. – Ты ведь уже приняла решение, а спросила только для того, – он улыбнулся, – чтобы потешить старика.
Видал, – коротко взглянул он на капитана, – какая дочь. Делает все по-своему: сначала ставит перед фактом, а затем спрашивает разрешения. Ну как тут откажешь? – Он развел руками.
– Понятно, – кивнул Губа. – Это сделать я могу. Но что иметь буду?
– Да там и делов-то всего ничего, – ухмыльнулся сидевший за рулем «ауди» плотный мужчина с густыми усами. – Просто баба платить не хочет. Я ей и так и сяк. Мол, без крыши сейчас никак нельзя. А она чуть ли на хрен не посылает.
– Понятно, – с легким раздражением кивнул Губа. – Ты скажи, Усач, сколько я за ее испуг получу? Тогда уж и думать будем, как и что делать.
– Пару кусков, – немного подумав, ответил плотный. – Зелени, разумеется.
– Ты перепутал меня с ребятами со двора, – рассмеялся Губа.
– Да знаю я, – недовольно проговорил Усач, – кто ты. Но как родственника прошу. Ведь тебе это сделать – раз плюнуть.
– Просто так плевать, – ухмыльнулся Губа, – себе дороже. Да и время не то. Но как родственника я тебя уважу. – Короткий удар ребром ладони по переносице заставил Усача потерять сознание и ткнуться головой вперед. Губа поймал его за плечо и прислонил к спинке сиденья. Через несколько секунд Усач зашевелился. Открыл глаза, застонал и, дотронувшись до припухшей переносицы, испуганно взглянул на невозмутимого Губу.
– Ты чего? Ведь так и убить можно.
– Запросто, – согласился тот. – Но я бил вполсилы. Чтобы ты лишний раз не вякал то, что не надо.
– Чего я такого сказал? – просипел Усач.
– Что знаешь, кто я. Запомни, Усач, если еще раз такое скажешь – сдохнешь. А сейчас пока…
– Альберт, – испуганно проговорил Усач, – да я же…
– Все, Паша. – Губа зевнул. – Разговор закончен. Не забудь то, что я сказал. Как родственника прошу, – со смехом добавил он и быстро пошел по тротуару.
– Козел, – прошептал Усач. Посмотревшись в зеркало, выматерился. Достал носовой платок, взял с заднего сиденья китайский термос, смочил платок и приложил его к распухшей переносице.
Свернув за угол, Губа махнул рукой. Стоявшая метрах в десяти от него белая «Волга» подъехала к Губе.
– Звонил Комод, – сказал водитель. – Арсен просил немедленно приехать.
– Значит, что-то не срослось, – проворчал Губа.

5

– Лихо ее, – вздохнув, сказал молодой старший лейтенант милиции.
– Не понимаю, – пожал плечами рослый омоновец, – какой кайф бабу хором тыкать? Я бы этих насильников, – сжав кулак, тряхнул им, – на месте стрелял.
Особенно тех, кто детей. А им, тварям, срок дают.
– На зонах этим сволочам, – усмехнулся старлей, – не сладко приходится.
– Олег, – простонала лежавшая на кровати женщина с забинтованным лицом.
– Не надо.
– Она в себя пришла, – проверяя капельницу, сказал врач. – И все время вспоминает Олега. Видно, он ее так. – Повернувшись к стоявшей рядом медсестре, сказал:
– Там двое в приемной. Передайте им, что она все время вспоминает какого-то Олега. И добавляет: «Не надо».
– Папа! – Светловолосая девочка бросилась к стоявшему у открытой балконной двери Семену.
– Аленка! – Подхватив ее, он закружился по комнате. Вошедшая в комнату Элеонора смотрела на них с доброй улыбкой. Увидев жену, Семен растерялся и поставил дочь на пол. Взгляд Элеоноры тут же стал колючим.
– Ты еще здесь?
– Но я сказал, – смущенно проговорил он, – что мне нужно пожить…
– Сегодня иди к Гобину, – не терпящим возражений голосом заявила Элеонора. – Он даст работу. – Увидев, что Семен хочет что-то сказать, она коротко улыбнулась. – Не бойся, я все уладила. Правда, это совсем не красит мужчину, когда за него заступается женщина. Но тем не менее…
– Мама, – попросила Аленка, – не выгоняй папу, он хороший. И пить больше не будет. Правда? – повернулась она к отцу.
– Конечно, – ответил он. – Я уже…
– Алена. – Элеонора строго посмотрела на дочь. – Ты слишком маленькая, чтобы что-то решать. У вас есть час. Затем ты, Семен, можешь поехать к Гобину.
Я дам машину. Если, конечно, хочешь. И не волнуйся – я все уладила.
– Спасибо, – вздохнул Семен. – Но ты кое-чего не знаешь, – опустив голову, пробормотал он.
– Чего же? – насмешливо улыбнулась Элеонора. – Может, того, что ты месяц назад болел… – Она замолчала и бросила быстрый взгляд на дочь.
– Аленка, – сказал Семен, – у нас с мамой взрослый разговор. Ты бы…
– Да, доченька, – поддержала его Элеонора. – Сейчас тебя дядя Саша повезет покататься. Я скажу ему. – Достав сотовый телефон, набрала номер.
– Я хочу с папой! – Бросившись к Семену, девочка обняла его.
– Мы увидимся. – Присев, он вздохнул и осторожно прижал дочку к себе.
Элеонора, порывисто отвернувшись, промолчала.
– Аленка, – прошептал на ухо дочери Семен, – слушайся маму. Она очень хорошая. Я тебя тоже люблю. – Он снова ткнулся губами в ее щеку. – Но я сам виноват во многом. Сейчас я уйду. Но мы обязательно увидимся. Я люблю тебя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173