Я бы хотел знать…
– Эти четверо, – недовольно проговорил Маршал, – совершат нападение на автобус. И не в переулке, а там, где этого хотела Олич. А теперь давай-те перейдем к делу.
Маршал положил на стол карту Сусумана.
– Сегодня выборы, – зевнул рыжебородый.
– Ну и что? – протирая автомат, дернул мускулистыми плечами лысый.
– А то, – усмехнулся куривший у окна кудрявый, – что мы по-своему поздравим вновь избранного президента. Если останется Ельцин, докажем, что преступность растет. Победят коммунисты, покажем, что этим недовольны многие и налет – одна из акций неприятия их светлой идеи.
– А мне так один черт, – подрезая светлые усы, проворчал четвертый. – Денег ухватить, пока возможность есть, а потом хоть трава не расти.
– Как там наш гость? – перевел разговор рыжебородый.
– Как приговоренный к смерти, – усмехнулся лысый, – даже в сортир не просится. Интересно, – отложив автомат, посмотрел он на рыжебородого, – зачем он нужен Маршалу?
– Не наше это дело, – равнодушно заметил усатый, – меньше знаешь, и голова болеть не будет. Лично мне Маршал подходит. Он думать умеет и нас не за сторожевых псов держит. К тому же дело крупное. И…
– Дело слишком крупное, – закончил за него рыжебородый. – Как говорится, да поможет нам Бог. И хватит обсуждений, давайте что-нибудь сварим. Пожрать очень даже не помешает.
– Здорово.
В открытую дверь вошел Маршал. Четверо молча кивнули.
– Работаем завтра, – доставая сигареты, сообщил он. – Это, с одной стороны, даже хорошо. Сейчас всех лихорадит – кто победит? И даже самый далекий от политики человек пытается угадать, кто же придет к власти. Если судить по результатам первых выборов, то вполне реален приход к власти коммунистов. Но, с другой стороны, понятно, что Ельцин за просто так власть не отдаст.
Рассуждая на особо модную в эти дни тему, Маршал пытливо, пытаясь понять их настроение, всматривался в лицо каждого. О них он почти ничего не знал. Судя по физическим данным и их умению обращаться с оружием, все четверо были отлично подготовленными солдатами.
«Даже в случае ареста, – мысленно усмехнулся – ни один сказать обо мне ничего не сможет. Mapшал, и все. Тем более что Маршала я милиции подарю. Да и из них живым не дастся никто».
Из-за этого Артем и начал разыгрывать многоходовую комбинацию. Он был уверен в успехе, потому что знал то, чего не знала даже Ника. «Девчонка – молодец», – вспомнил он девушку. Тогда, после ее неожиданного предложения, он весьма критически отнесся к ее словам о том, что она разработала план ограбления перевозящего золото автобуса. Но, прочитав просто из любопытства, что могла придумать девчонка, был поражен. К тому же Ника сказала ему, что она дважды проверила свой план. И только одну весьма существенную деталь опустила сестра Белого. Но это было на руку Маршалу, и он не стал заострять на этом внимание остальных. Маршал вошел в комнату, где сидел привязанный к старой батарее Ломакин. Он встретил Маршала испуганным, напряженным взглядом.
– Скоро все кончится, – криво улыбаясь, сказал ему Маршал. – Ты войдешь в историю криминальной России.
– Что тебе надо?! – истерически закричал Ломакин.
Маршал вышел.
– Что он? – спросил рыжебородый.
– Завтра, как только я выйду на связь, – сказал Маршал, – направляйтесь к месту. Его возьмете с собой. Но на руках не должно быть следов от веревок или наручников. И вид нормальный. Не бить, поняли?
– Подожди, – недоуменно посмотрел на него усатый, – завтра же выбо…
– Они сегодня, – прервал его рыжебородый и, глядя на Маршала, кивнул. – Все сделаем в лучшем виде.
– Ты понимаешь, во что ввязался? – со слезами на глазах спросила Ника. – Ведь вас могут…
– А ты? – перебил ее Анатолий. – Как ты вообще могла? Ведь будут убивать людей. Ты это понимаешь? Как же…
– Мне надоело быть народницей! – воскликнула она. – Мы учим детей и живем без денег. К тому же говорить об этом уже поздно. Ты не подумал, как после всего, что произойдет, мы будем смотреть друг другу в глаза? Ведь по нашей вине будут убиты, как минимум, пятеро. Если бы ты не знал об этом, мне было бы легче, потому что…
– Еще не поздно все отменить, – горячо проговорил Толик. – Откажись, и все. Они ничего не смогут нам сделать. К тому же…
– Я не хочу отказываться! – Ника с вызовом посмотрела на Анатолия. – Хотя бы потому, что желаю быть матерью. Да, я сначала вроде бы играла в ограбление. И это увлекло меня. Я вдруг неожиданно почувствовала, что смогу это сделать. Пусть там погибнут люди. Пусть, – крикнула Ника, – но кто мне ответит, почему я, молодая женщина, работая, не получаю зарплату? Почему? Учитель – одна из самых тяжелых и нужных в жизни профессий. Так почему мы должны жить в нищете?! Мы честно отдаем свои знания и молодость школе и детям. Не важно, где – в городе или селе. Когда я впервые вошла в класс и увидела глаза учеников, то почувствовала смущение и гордость. Они верили мне и ждали, что я скажу. Потому что я УЧИТЕЛЬ. На уроке не только ведешь занятия по предмету. Пусть невольно, но делишься с учениками и своей жизненной позицией. Знаешь, – тяжко вздохнула Ника, – я знала о том, что мама сказала тебе про золото. Потому что это я придумала. Я была уверена, что ты поедешь на Колыму и сможешь заработать денег. Я сама, когда на поезде проезжала Тамбов, в котором должна была быть на сессии, чуть было не вышла. Но затем поняла, что больше не смогу быть тем, кем была. Учительницей и одновременно другом, своей для мальчишек и девчонок. Во мне что-то сломалось. В последнее время я стала испытывать раздражение при одном только упоминании о школе. Впрочем, – вздохнула девушка, – это уже все в прошлом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131