Затем появились шелковые парижские чулки, флаконы духов, банки «Кэпотена», дамские сумочки, галстуки, джемпера, и опять – нити, нити контрабандного жемчуга.
Кандидов работал изящно и четко. «Гоп!»-говорил он и извлекал из тюрбана три пары лакированных туфель и шелковую пижаму. «О-ля-ля!» – восклицал он и вытягивал из пожелтевшего черепа связку часов-браслетов.
Целый беспошлинный универмаг обнаружил Кандидов в тайниках факирской мишуры. Вещи являлись как бы из потустороннего мира, внезапно материализуясь у всех на глазах. Физиономия Курамарго менялась в цвете как светофор. Курамарго зеленел, желтел, краснел. Вдруг он кинулся к Кандидову. Начальник пытался удержать его.
– Пусть не крадет! – кричал по-немецки факир. – Обыщите его.
– Чего он разоряется? – спросил Кандидов, легонько отстраняя Курамарго.
Но факир полез Тошке в карман и вынул нить жемчуга и галстук. Окружающие смутились.
– Фокусы! – заорал Кандидов. – А спросите его самого: зачем он спер у товарища начальника именные золотые часы ЦИКа СССР? Вот, пожалуйте!
И Кандидов вытащил из кармана Курамарго жалованные ЦИКом часы и отдал начальнику.
– Тьфу! Черт вас обоих дери, фокусники! Действительно мои! – озабоченно ругнулся, осматривая часы, начальник. – Пожалуйте, гражданин, за мной! – строго обратился он к обмякшему факиру.
– Из вас может выйти прекрасный иллюзионист, – сказал Кандидову представитель цирковой дирекции.
– Ну, иллюзионист или еще кто, это я не знаю, – крикнул издалека начальник, – а вот купор из него уже классный вышел!
Купорами называют на таможне сотрудников, вскрывающих контрабанду.

1 2 3 4