Уступка! Нэп! Отход от социализма! – кричат или хотят крикнуть некоторые.
Одну минуту. Социализм, – в противоположность сказкам, которые распространяются теми, кто не желает его знать, среди тех, кто действительно не знает его, – существует не для того, чтобы донимать и дергать людей, словно кредитор, который непрерывно вопит: «ты должен!», а для того, чтобы открыть людям выход. Цель его вовсе не в том, чтобы произвольно отнимать у человека все, что дает ему удовлетворение, чтобы этот человек, получая от социализма политическое равенство, социальную справедливость, уверенность в жизни, – слишком дорого расплачивался за все это личными лишениями. Ограничение частной собственности – не цель, а средство, которое должно поставить все общество в новые условия, в конечном счете гораздо более благоприятные для каждого. Суть, следовательно, не в том, чтобы всячески умножать ограничения, а в том, чтобы свести их к необходимому минимуму. Орудия производства надо обобществить? Обобществим. А дальше?
Дальше? Общественное сознание, уже изменяемое силою вещей, – силою вещей изменится. Пережитки, которые в нем еще имеются, исчезнут. Все вопросы представятся тогда совсем в ином свете, чем они представляются сейчас людям, еще стоящим одной ногой в прошлом. Более чистые и более совершенные формы коллективизма, вполне естественно, получат тогда предпочтение: коммуна несомненно возьмет верх над артелью. Во всяком случае предпочтение будет инстинктивно отдано коммуне, когда это будет соответствовать глубоким интересам. А пока что – развивается артель, которая противоречит лишь узкой (и антимарксистской) формуле уравнительности, но не подлинному равенству.
Теперь можно стремиться и к тому, чтобы «сделать всех колхозников зажиточными» (это выражение стало лозунгом). Ты хочешь иметь корову, товарищ? – говорит Сталин. – Ты получишь свою корову. И он показывает, что лозунг колхозной зажиточности уже не имеет того опасного смысла, какой он имел бы в начале нэпа, когда он оказался бы первым шагом вспять, от социализма к капитализму. Теперь, при победе социализма, этот лозунг является лишь полезным и вполне допустимым стимулом труда. Ведь вообще социализм последовательно стремится к максимуму благополучия при минимуме усилий.
… Самое трудное в сельском хозяйстве теперь уже сделано. Но это случилось не само собою; надо закрепить достигнутое и быть бдительным. Сопротивление было нешуточное. Оно опиралось на бешеную и отчаянную борьбу кулаков. Кроме того, пришлось испытать затруднения, связанные с периодом ученичества в таком гигантском предприятии. Был момент, когда люди сбились с ноги. Заторопились. Но статья Сталина «Головокружение от успехов» (статья эта приобрела легендарную славу) наметила рубеж и выправила курс корабля. Надо было что-то сделать. И вот провели мобилизацию коммунистов и техников, ими наводнили деревни. Чтобы правильно наладить работу, необходимо, как бы огромен ни был ее размах, руководить всем, вплоть до деталей, укрепить базу и снова двинуться вперед. Каждая машинно-тракторная станция превратилась в идеологическую цитадель, распространяющую свет среди крестьянских масс. Так, 23 000 лучших коммунистов, 110 000 техников и 1 900 000 шоферов и механиков двинулись на помощь и добились поставленных перед ними целей.
Возражения не умолкали. Колхозы в большинстве были нерентабельны. И вот нашлись некоторые коммунисты, открыто предлагавшие ликвидировать это невыгодное начинание.
Испытанный вождь и на этот раз обнаруживает широту своего взгляда: с язвительной силой выступает он против такого близорукого и огульного вывода. Он покрывает своим голосом эти вопли.
Колхозы нерентабельны? С ними происходит то же самое, что было в 1920 году с заводами, – они еще станут рентабельными (впрочем, многие рентабельны уже и сейчас). «На рентабельность нельзя смотреть торгашески, с точки зрения данной минуты. Рентабельность надо брать с точки зрения общенародного хозяйства в разрезе нескольких лет. Только такая точка зрения может быть названа действительно ленинской, действительно марксистской».
Вот почему это – сталинская точка зрения.
И Сталин отчитывает пораженцев, «людей в футляре» – справа, «болтунов» – «слева», руководителей, отстающих от жизни. Так, он беспощадно критикует деревенских коммунистов за то, что они не сумели принять необходимые меры, чтобы в 1932 году, когда урожай был хорош, крестьяне сначала сдали хлеб государству и только после этого начали более для них выгодную продажу хлеба на колхозном рынке.
Он критикует даже Совет народных комиссаров, который хотя и дал необходимые директивы, но, по мнению Сталина, не провел их достаточно настойчиво и крепко.
Результаты коллективизации превосходны, – констатирует он, – но было бы глубочайшей ошибкой воображать, что теперь дело уже можно предоставить самотеку. Остаются еще большие трудности …
Надо следить, чтобы крестьянин не сваливал работу на товарищей по колхозу (это ведь не рабочий с его дьявольским напором). «Центр тяжести ответственности за ведение хозяйства переместился теперь от отдельных крестьян на руководство колхоза … Это значит, что партия … должна теперь взять в свои руки руководство колхозами …».
Бывает, что у партийных организаций нет достаточной связи с крестьянством. «Сидят люди в канцеляриях и самодовольно скрипят перьями, не замечая, что развитие колхозов идет мимо бюрократических канцелярий».
Бывает, что коммунисты почивают на лаврах. Они переоценивают колхозы. Они «превратили их в икону». И после того, как Сталин в свое время выступал против сторонников ликвидации колхозов, он теперь энергично указывает на другую сторону дела:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83