Нарочитая неловкость в обращении с оружием еще не гарантировал нас от неожиданного удара ножом в бок. Рот его все еще был открыт, но слова из него не вылетали, и мне пришлось задать наводящий вопрос:
– Кто меня здесь ждал?
– Вы же сами знаете, он вас встретил на дороге и привез к себе в имение, это князь Николай Николаевич.
– Мой папа был в заговоре вместе с вами? Вы лжете, этого не может быть! – воскликнула Маша.
– Нет, он ничего не знал, его не посвящали, – уже не мне, а княжне ответил Сергей Петрович. – Просто так устроили, чтобы вы с ним случайно встретились.
– Мои родители живы или их сожгли крестьяне? – опять опередила меня своим вопросом княжна. Голос у нее при этом был необычно ломким, и я испугался, что если наш пленник это подтвердит, с ней опять может случиться припадок. А это было бы совсем не ко времени.
– Нет, они живы, все это придумал князь Иван. Может быть потом, после вашей гибели он и их…
Маша закрыла ладонями лицо и заплакала. Сергей Петровичи замолчал, и стоял, потупив глаза.
– Вы так и не сказали, кто все это подстроил и что за люди против нас воюют? – спросил я.
– Вы можете мне не верить, но я и сам толком не знаю, – прочувственно, словно льстя голосом, сказал он. – Меня наняли в помощь князю, обещали большие деньги, – он даже задохнулся, сожалея о неполученной выгоде. – Только пока я от них еще ничего не получил! У меня семья, четверо малолетних деток, их кормить нужно, а жалованья даже на дрова не хватает. Знать бы, чем все это обернется, я бы никогда не польстился…
От жалости к себе, чиновник едва не прослезился. Мне показалось, что он боится не столько нас, сколько своих товарищей и сделает все, чтобы ничего о них не сказать.
Будто в подтверждение этого, он заплакал, повалился на колени и зачастил:
– Я человек добрый, верующий, кого хотите спросите! Я не то что человека, мухи не обижу… Ну, что вам от моей смерти? Отпустите меня, Христа ради, я вам отслужу…
– Расскажите все что знаете, тогда посмотрим, – грозно приказал я.
Кажется, это у меня получилось не очень убедительно, и он продолжил причитать:
– Вы мне прикажите, что говорить, я вам все скажу! Хоть под присягой поклянусь. Ничего я не знаю, во всем князь виноват, это он меня заставлял подличать! Если, говорит, не выполнишь, то, что велю, то казню тебя страшной казнью! – начал фантазировать Сергей Петрович.
Я понял, что он уже пришел в себя от неожиданности, оценил обстановку и дальше говорить с ним бесполезно. Может быть, только на дыбе под пыткой из него можно было бы вытащить правду.
– Ну, что мы с ним будем делать? – спросил я княжну. – Казним или помилуем?
– Делай что хочешь, – ответила она сквозь слезы. – Но как вы могли, такое сказать?! – обратилась она непосредственно к Сергею Петровичу. – У вас же у самого есть мать и отец!
– Есть, как же-с, не быть! Оба слава Богу, живы, здоровы. А коли, вы меня убьете, то они того не переживут, – с душевным надрывом сказал он. – Я у них единственный кормилец! С голода помрут старички!
– Пошел вон отсюда! – рявкнул я, теряя терпение. – И учти, еще раз попадешься – убью!
Просить Сергея Петровича не пришлось, он резво вскочил с колен на ноги и, не оглядываясь, затрусил по дороге.
Мы стояли на месте, и смотрел, как он неловко бежит в своей тяжелой шубе, нелепо размахивая руками.
– Зря ты его просто так отпустил. Нужно был узнать хотя бы про Ивана, – сказала Маша.
– Это бесполезно, он так привык врать, что если даже захочет, не сможет сказать правду, – оправдался я. – Не убивать же его было на самом деле! Ну, что пойдем дальше или вернемся?
– Вернемся, – поежившись, ответила княжна. – А что это с тобой было, ты стоял как столб? Я уже думала, что они и тебя заколдовали.
Ответить я не успел. Из соснового бора послышались два негромкие хлопка.
– Это что, – вскинулась Маша.
– Пистолеты! – воскликнул я. – Там же Иван!
Я посмотрел на то место, где раньше лежал пистолет, оброненный Сергеем Петровичем. Его на дороге больше не было. Когда он успел его забрать, я не заметил.
– Скорее за мной! – крикнул я и, не дожидаясь, княжны, бросился к нашей кибитке.
Я уже представлял, что сейчас наткнусь на тела товарищей, погибших из-за моего легкомыслия. Сразу же после поворота я увидел кибитку. Возле нее кто-то лежал, а над ним, склонились две темные фигуры. Я их опознал и сбавил темп. Похоже, что Иван и Люба были живы.
– Что у вас случилось? – спросил я приятеля, держащего в опущенной руке дымящийся пистолет.
– Да вот, кого-то подстрелил, – смущенно ответил он. – Понимаешь, сам не знаю, как получилось. Только я вышел из саней вас посмотреть, на меня налетел вот этот человек, – он указал стволом на лежащего ничком Сергея Петровича, – и выстрелил! Ну и мне тоже пришлось стрелять. Откуда он здесь взялся?
– Это я его по глупости отпустил, – ответил я, снимая шапку.
– Все живы? – подбежав, воскликнула запыхавшаяся княжна. – Ну, слава Богу!
– С чего это он стрелять стал, с испугу что ли? – спросил Иван. – Верите, ведь чуть в меня не попал!
– Я так испугалась, – сказала Люба, – когда увидела, что человек бежит с пистолетом, подумала, это наш конец пришел! Да я же его знаю, это тот самый барин, что у моих господ гостил?
– Тот самый, – ответил я. – Интересно, зачем это он решил вас убить?
– Думаю, на лошадей позарился, – догадался Иван. – Хотел меня застрелить, а тут из кибитки Любушка вышла, вот у него рука и дрогнула.
Все посмотрели на взъерошенную Любу. Она смутилась, запахнула расстегнутый салоп, и как только выбрала подходящий момент, шепнула мне на ухо:
– Ты только не думай, у нас с Иваном ничего не было!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93