– Оставайся здесь, я тебе в этом препятствовать не стану. Главное старайся лучше выполнить пророчество блаженного Федора. Знаю непомерно труден сей подвиг, сам такое когда-то с матушкой испытал, не приведи Господь вспомнить!
Я стоял, смотрел и молчал. Больше говорить нам с ним было не о чем. Я добился минимума уступок и окончательно уяснил, что батюшка просто сбрендил.
Удивительное дело, как часто сумасшедшие увлекают своими бредовыми идеями вполне нормальных людей. Причем те своим трудом, а то и жизнями еще и умудряются возводить их в ранг великих! Вот этот поп, с первого взгляда видно, что он невменяемый, а ведь умудрился заморочить целое село!
– Ладно, батюшка, иди себе с Богом, поживи у кого-нибудь из прихожан, – небрежно разваливаясь на лавке, распорядился я, – а жену и дочерей пришли, они мне пригодятся.
Отец Константин поспешно вышел, и почти сразу же в избу вбежали поповны.
– Остаешься здесь? – первым делом спросила Дарья.
– Да, остаюсь, зовите девушек, посмотрю, что у вас получится!
Девушки вошли и смущенно столпились в дверях. По случаю важного события одеты они были в лучшее семейное платье. На радость русских мужчин мода у нас не менялась почти тысячу лет, так что гардероб накапливался поколениями, и почти у всех была для торжественных случаев припасена хорошая одежда.
Чувствовалось, что гостьям смотреть на меня неловко, и они, вразнобой поздоровавшись, демонстративно общались только между собой: встали кружком и, не глядя на меня, шушукались и пересмеивались. Я, как, положено ответив на приветствие, присел на лавку и затаился.
Теперь дело было за поповнами. Дарья позвала гостей в закрытую от меня печью часть избы. Девчонки гурьбой бросились туда и, как только спрятались за печь, тотчас осмелели. Теперь оттуда слышался такой заливистый смех и я, грешным делом, пожалел, что поддался панике и отказался от своей многотрудной, но в чем – то приятной миссии. Может быть, все-таки стоило бы потрудиться хотя бы ради отечественной демографии...
Однако мечты так и остались мечтами. Суровая правда жизни перепутала все обстоятельства. С шумом хлопнув дверью, в поповскую избу, как к себе домой, вошли два крепких мужика, одетые в богатые кафтаны. Один был наряжен в красный, другой в желтый, и оба при оружии. Естественно, что у меня екнуло сердце. Я-то был наг и почти бос и не подготовлен к такой неожиданной встрече.
Со света в слабо освещенном помещении они видели плохо, потому остались у порога, осматриваясь по сторонам, Девичник за печкой разом затих и затаился. Я же встал навстречу, уже прикидывая, чем им можно противостоять. Мужики, между тем, продолжали стоять на месте, не выказывая никакой агрессии, крутили головами. Как нетрудно было догадаться, они надеялись увидеть здесь сцену свального греха.
– Вам что здесь нужно? – спросил я, выходя им навстречу.
– Ты, что ли тот самый юродивый? – спросил тот, что был в красном кафтане.
– Ну, я? А в чем дело?
– Барыня тебя к себе требует, – сказал он, продолжая зыркать глазами по углам. – Собирайся скорее!
– Что за барыня и что ей от меня нужно? – спросил я, не трогаясь с места.
– Барыня, здешняя госпожа, – ответил за товарища второй, – сама Мария Алексеевна!
Ни о какой Марии Алексеевне я не ведал ни сном, ни духом, потому ответил так, как положено юродивому:
– Если у нее ко мне дело, то пусть сама придет. Да не просто, а боса! А я не холоп, что бы выполнять ее приказы.
От такого дерзкого ответа мужики просто онемели, не понимая, как кто-то может отказывать их госпоже. Постояв, они переглянулись, явно не зная, что говорить дальше, потом тот, что был в красном кафтане, откашлялся и, поменяв тон с приказного, на ласковый, попросил:
– Давай выйдем во двор, там и поговорим.
– О чем мне с вами разговаривать? Я вас сюда не звал, вошли вы без спроса, как положено не поклонились, так что и разговора у нас с вами не будет. Так и передайте вашей Марии Алексеевне.
Какое-то время они молча переглядывались. Скорее всего, я не соответствовал их представлению об юродивых или, что более вероятно, людей с оружием всегда удивляет строптивость безоружных. Кончилась игра в молчанку тем, что более шустрый и сообразительный, попробовал взять меня на подначку:
– Что боишься что ли с нам выйти? – спросил красный, презрительно ухмыляясь.
– Боюсь, – чистосердечно признался я, – вон вы, какие орлы!
– Это само собой, нам палец в рот не клади! – подтвердил второй, чем заслужил гневный взгляд товарища и смутившись, замолчал.
– Так не выйдешь? – снова спросил тот. – Марья Алексеевна тебя за то не похвалит!
– Ну, почему же не выйти, выйду, – прекращая бессмысленный спор, неожиданно для них согласился я. Тем более что в этот момент в голову пришла неплохая, на мой взгляд, идея, как решить все свои здешние проблемы.
– Так пошли! – обрадовался красный.
– Пошли!
Мы вышли наружу.
Моя «охрана» сбившись в кучку, обсуждала явление незваных гостей. Увидев нас, крестьяне, как по команде, замолчали.
– Ну, вышел, дальше что? – спросил я, рассматривая лошадей посланников таинственной барыни, Они были примерно одного класса, но одна по виду все-таки казалась немного лучше другой.
– Теперь поедешь с нами, – разом теряя толерантность, приказал красный.
– Не поеду, – твердо ответил я, – мне и здесь хорошо!
– Божьему человеку отсюда ни ногой, батюшка так велел, – вмешался в разговор один из крестьян.
Желтый, удивленно посмотрел на обнаглевшего смерда, подошел к нему вплотную и вдруг, неожиданно для всех, ударил кулаком в лицо. Крестьянин вскрикнул, отшатнулся, и отступил, пятясь задом и прижимая руку к разбитым губам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95