Квартиру уже получил... Все вроде путем, а тут такой облом, проснулся в семнадцатом веке! Теперь-то я понимаю, что это жена постаралась, снюхалась, сучка, с одним кентом, он был какой-то ученый, по физике. Мне тогда не до их шур-мур было, прокуратура нас, понимаешь, трясла. Ну, пока я клювом щелкал, пошла у них, видно, любовь. Я его тоже знал, мужик-то так себе, какой-то зачуханный. Заманила она меня как-то к нему на дачу. Ну, понятно, нажрались под завязку. Я отрубился, а как очухался, крутом чистая природа, ни дачи, ни жены, ни этого ее хахаля.
Короче, смотрю, крутом чистое поле, а на нем мужик в лаптях косой машет. Я, понятно, подумал, что это мне с похмелюги мерещится. Подваливаю к нему и спрашиваю, где, мол, здесь город. А он как увидал меня, заорал и рвать. Кричит: «Черт, черт». Все, думаю, полный абзац, нужно с пьянками заканчивать, от такого темпа не то, что печень, башка не выдерживает. Решил, что это у меня белая горячка начинается.
Атаман задумался, погружаясь в далекие воспоминания. Он хмурился и смешно шевелил губами.
– Ладно, тусуюсь я в чистом поле, голова раскалывается, не то что опохмелиться, даже воды нет. Пошел магазин искать. Набрел на деревню. Сначала подумал, дачи, самострой, а там полно чудаков, ребятня, короче, обычная деревня. Но я-то еще не врубаюсь, что к чему. Куда не тыркнусь, от меня как от чумного бегут. Доходился, что мужики с вилами выскочили и на меня. Еле ноги унес. Тогда и стало в голове свинчиваться, что что-то здесь не так. Вроде как в первобытное общество попал.
Свалил я от мужиков в лес, сижу и никак окончательно не врублюсь, что происходит, и что мне делать дальше. Уже похмелюга прошла, и в голове прояснилось, а ничего хорошего на ум не идет.
Посидел в лесу весь день до вечера, потом подобрал себе дубину и пошел искать, что бы пожрать. Набрел на речку. Только помылся, глядь какой-то душман на коне едет. Одет прикольно, лапка лисья, лук со стрелами, сабля, как Чингисхан в кино. Ну, думаю, заметит меня, мало мне не покажется. Залег в траве, а он почти к самому месту подъехал и на привал встал. Коня пустил пастись, а с сам разделся и в реку мыться полез.
Ну, я и воспользовался ситуацией. Правда сдуру его не зарубил, просто вещи и оружие забрал, сел на коня и уехал. Он сзади что-то по своему верещит, а мне дела мало. Пожрал, что у его припасах было, мясо вяленое, лепешки; полез во вьюк, а там бабок немеряно, золотые червонцы, серебро. Я тогда знать не знал, что такие деньги бывают.
Понимаю, что никаких здесь ментов нет, а все равно очко играет, вроде как ограбил человека. Ну, еду себе во всем душманском, а как встречные меня увидят, в лес бегут. Понял я, что одного моего вида боятся. Ну, так и пошло...
Подробности своего перехода из строителей в разбойники атаман решил опустить.
– Павел говорит, что у тебя в Москве семья есть? – спросил я, когда его молчание затянулось.
– Да, это уже потом, когда я при деле стал. Встретил хорошую женщину, не то, что та моя училка. Живем который год душа в душу. Троих детей настрогали. Я летом здесь, вроде как на шабашке, а зимой в Москве на теплой квартире. Так что все у меня путем.
– Покажешь мне свое хозяйство? – спросил я.
– О чем базар. А ты-то сам как сюда попал? Ну, я имею в виду в это время. Тоже какая-нибудь сволочь отправила?
– Нет, у меня все по-другому. Искал пропавшую жену, мне и предложили сюда переместиться, сказали, что она здесь, Тоже вроде как ученые, эксперимент делали, – упростив до быстрого понимания ситуацию, объяснили.
– Ну и как тебе здесь?
– Пока ничего, но я тут совсем недавно. А тебя назад в наше время не тянет?
– Сначала сильно тосковал, врать не буду. Все-таки в квартире горячая вода, телевизор. Я еще за «Спартак» болел. А потом привык, оказалось, что и тут жить можно.
– Назад хотел бы?
– Куда там, здесь семья, дети, а там кто меня ждет! Мать была уже в годах, давно, поди, померла. Только что своей прежней за подлость кишки выпустить. Мне теперь такое запросто. А ты назад собираешься?
– Пока нет.
– Бабу-то свою нашел или новая появилась?
– По-всякому было, – ответил я, не желая обсуждать свои сексуальные проблемы, которые уже начали беззастенчиво появляться тоскою по прекрасным дамам. Почему-то без нежных привязанностей жизнь у меня получается не совсем полноценная.

Каждому хочется звон свой.
Спрятать во что-нибудь мягкое, женское...

Как очень верно когда-то отметил Владимир Маяковский.
– Если хочешь, могу сосватать классную девку, – правильно поняв мое состояние, предложил Чувак. – Правда она пока сама не своя, ревет белугой, но попривыкнет, лучше не найдешь.
– Это ты о той, что хочешь продать за десять ефимок?
– С тебя возьмем меньше. Бери, не пожалеешь.
– Ладно, пойдем за моим Иваном, а о девке я подумаю, – пообещал я.
Атаман кивнул и повел меня в ту сторону, откуда недавно пришел с помощником.
Лес разбойники содержали в порядке. Никаких следов пребывания здесь большого количества людей заметно не было. Лес казался глухим без тропинок и помятой травы.
– Хорошо вы маскируетесь, – похвалил я.
– Без этого никак, иначе давно бы спалились. До Москвы-то, сам знаешь, всего ничего.
Вскоре мы вышли к небольшой лесной речке с тихой, прозрачной водой.
– Вот здесь у нас база, – сказал Чувак, показывая на какой-то вал, густо заросший травой. – Наша крепость. У меня даже две легкие пушки имеются. А если не удержим удара, то есть отход через непроходимое болото. По нему ни один чужак не пройдет. Так что сам понимай, фирма веников не вяжет.
– Круто, – согласился я, рассматривая хорошо замаскированные фортификационные сооружения. – Лагерь, как я понимаю за валом?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92