– вышла со следующей инициативой моя пьяная соратница.
– Утром, все утром, – ответил я, думая, где бы нам провести оставшуюся ночь
Идти в темнеющую в нескольких десятках метров от нас хоромину мне категорически не хотелось. Слишком мрачным было это место для полуночных бдений. Правда, был здесь же в ограде сарай, в котором меня когда-то держали прикованным к стене сатанисты, но и он не вселял особой симпатии
– Эй, товарищ! Можно вас на минуточку1 – вдруг закричала Даша.
– Тихо, ты с ума сошла! – зашипел я на нее.
Однако, она, не обращая на меня внимания, быстро пошла в сторону ворот.
Я присмотрелся и увидел около них какого-то человека. «Этого нам только не хватает», – подумал я, вытащил из кармана наган, взвел курок и пошел следом.
Человек, стоя на месте, ждал, когда мы подойдем. Рассмотреть, кто это, было невозможно, но то, что в этом месте, пользующемся у жителей дурной славой, будет прогуливаться добропорядочный местный обыватель, исключалось
– Товарищ, – продолжала выступать пьяная Ордынцева, – у вас прикурить огонька не найдется?
– Даша, стой! Стой, тебе говорят! – шипел я сзади, но она не обращала на меня никакого внимания.
Когда мы подошли так близко, что можно было что-то разглядеть, я спрятал руку с оружием за спину. Неизвестный оказался бородатым мужиком, каких на Руси хоть пруд пруди, как сказал бы по его поводу какой-нибудь дореволюционный сатирик.
– Товарищ, у вас есть спичка?1 – требовательно спросила Даша.
Зачем ей понадобилась спичка, я не знал. Мало того, что она не курила, у нас не было и папирос.
– Оченно извиняюсь, гражданочка, – негромко ответил мужик, – нет у нас спичек, мы не курящие.
– Правда?! – воскликнула моя соратница с таким удивлением, как будто тот сказал невесть какую нелепицу. – А что у вас есть?
– Топор вот есть, – сказал он и поправил засунутое за пояс топорище, – а больше, извиняюсь, ничего нет.
– Странно вы как-то говорите, товарищ, почему же топор у вас есть, а спичек нет!
– Да вот так и нет.
– А что вы здесь тогда делаете?
– По нужде вот зашел, да, видать, не к месту, не знал, что тут хозяева гуляют.
– А мы вовсе не хозяева, – доверительно сообщила ему Даша, – мы тоже просто так зашли.
Мужик неопределенно хмыкнул. Тогда в разговор вмешался я:
– Ты сам-то откуда будешь, добрый человек?
– Прибылковские мы, может, слыхали?
– Не довелось, а здесь по какой нужде?
– Да вот понимаешь, гражданин, какое дело, – смущенно ответил он, – спор у нас промеж себя вышел.
Мужик замолчал и закашлялся. Мы ждали, что он скажет дальше. Даша, кажется, начала понемногу приходить в себя и больше не выступала.
– Поспорили промеж себя на бутылку белой, что я не оробею сюда зайти, – докончил он.
– С кем поспорили? – не понял я.
– С нашими мужиками, ездовыми, мы туточки неподалеку на ночевке стоим, так мужики начали подначивать, кто, мол, смелый. Я вызвался. Ну, на бутылку и поспорили.
– Далеко стоите? – спросил я, радуясь такой удаче.
– Недалече, саженей с полста, а может, чуть побольше.
– А почему в городе не остановились? Там что, нет постоялого двора?
– Кто ж его знает, что там есть, только не резон нам за ночевку деньги платить. Мы и так привычные.
– Так ведь холодно, и дождь идет.
– Это ничего, зато при лошадях, и зерно под надзором.
– Вы что, зерно везете?
– Пшеницу отвезть подряд взяли до станции, где по железке машина ходит. Теперь в деревне делов нет, а так копейка.
– И много платят? – спросил я, чтобы узнать какие нынче деньги в ходу и попытаться понять, какое теперь время.
– По червонцу сулили, – ответил мужик, – а там кто знает, может, обманут.
«Точно попали! Середина двадцатых, НЭП», – обрадовался я.
– А про колхозы ничего не слыхать?
– У нас глушь, ничего такого не говорят, может, где в другом месте и слышно, а у нас ничего такого.
– А с вами можно до станции доехать? – спросил я. – Мы заплатим.
– Так почему ж нет? Коли не боишься на телеге ехать, то и поедем. Дело привычное.
Я, так, чтобы мужик не заметил, спрятал наган в карман, и мы вышли за ворота. Действительно, невдалеке горел костер, и около него были видны какие-то люди и подводы.
– Вон наши, – указал возчик, – пошли, коли не побрезговаете.
– Пошли, – согласился я, – а звать-то тебя как?
– С утра Степаном звали, а так, как хочешь зови, хоть горшком, только в печь не сажай.
– Вот и ладно. Меня Алексеем кличут, а это Даша.
Мы подошли к костру, у которого, закрывшись, кто чем может, грелось пять человек возчиков.
Наше появление вызвало сенсацию. Мужики замолчали, и, кажется, напугались появлению незнакомых людей в таком подозрительном месте. Однако, разглядев, что нас только двое, и Даша женщина, разом заговорили и пригласили к костру погреться. Мы не заставили себя уговаривать и, прикрывшись предложенными рогожами, присоединились к полуночной компании.
Над костром кипел и булькал чугунный котел, в котором, судя по запаху, варилось что-то мясное. Прерванный нашим приходом разговор не возобновлялся. Видно было, что новые люди вызывают любопытство, но спрашивать, кто мы такие, прямо никто не решался. Начали подбираться исподволь. Смущаясь присутствием одетой по-городскому женщины, возчики обращались только ко мне.
– А ты, мил человек, при хозяйке или сам по себе? – поинтересовался пожилой крестьянин, поправляя дрова в костре.
– При ней, – ответил я, косясь на сомлевшую от тепла Ордынцеву.
– А не боязно в таком месте ночью-то?
– Боязно, только что делать, заблудились в лесу, а тут дождь. Искали, где укрыться.
– А что же вы, я извиняюсь, о такую пору в лесу делали, никак грибы собирали? – засмеялся сидящий справа от меня человек в брезентовом плаще.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97