Печать он узнал. От хозяина гостиницы в Базарном Городище… Что-то новенькое выискал на фениксовых защитников? Так оно теперь и не нужно…
Он все-таки развернул лист. Прочел и скомкал его в кулаке:
– Чтоб ты подох, остолоп! Нашел когда предупреждать!
– Что случилось, Дженг? – вздрогнула королева, оставив в покое клетку и феникса.
Капитан помолчал, потом поднял голову и сказал знакомым зловеще-спокойным голосом:
– Вот что, дорогая. Мне на вашего феникса и ваш Эндлесс плевать. И на тетку твою тоже. А вот на себя – нет. И мне как-то совершенно не улыбается, чтобы те, что меня так разукрасили, не остановились на достигнутом! Один этот стриженый чего стоит, так мне еще для полного счастья и Эйгона здесь не хватало!
– Я не понимаю…
– Да куда тебе! – презрительно бросил Дженг. – Это люди, что охраняли феникса. И они идут сюда. Предположительно за ним. И не удивлюсь, если им, помимо прочего, захочется еще раз увидеть меня… А мне этого, представь себе, совершенно не хочется!
– Они не проникнут во дворец! – рассмеялась Гатта. – У нас такая охрана, что…
– Есть люди, которым если что-то сильно нужно – они это все равно достанут… Поэтому, дорогуша, изволь получить со своего дражайшего супружника то, что мне причитается, и я, с твоего позволения, удалюсь.
– Куда? – капризно протянула королева, у которой на красавца-капитана были свои планы.
Коих, кажется, тот сейчас совсем не разделял…
– Не твоего ума дело куда, – огрызнулся Дженг. – Еще я тебе отчета не давал! Деньги пришлете с моим адъютантом. Хватит пока с меня таких заданий, не мешало бы месяцок отдохнуть…
– А… а как же служба?! – нашлась женщина.
– Надо будет – вызовут… если посмеют, – хмыкнул капитан, уже исчезая за дверью.
Гатта сморщила носик. Ну вот! Как будто она не королева, а последняя служанка! Только он так смеет с ней разговаривать, а ведь разве было за что? Мерзавец…
Королева всхлипнула было, но потом ее взгляд натолкнулся на клетку с фениксом, и всю хандру как рукой сняло.
– Ну и катись! – мстительно прошипела красавица. – Вот будет у меня Эндлесс, я себе таких, как ты, полсотни заведу! Вот так! – И, стуча каблуками, стремительно покинула тронный зал.
Двери захлопнулись, и стало тихо. Феликс выпростал голову из-под крыла, обвел печальным взором прутья клетки и тоскливо пробормотал:
– Как древо без солнца, угасну в темнице… Ну где же вас носит?!

Кошка уселась на каменный выступ в стене и обвила хвостом передние лапки:
– Мрр… Госпожа, может, следовало бы для начала умер-ртвить этого полоумного? Ор-рет, как демон, в поясницу клюнутый…
– Много ты понимаешь… – отмахнулась старая колдунья, сквозь маленькое зарешеченное окошко в двери камеры внимательно разглядывая мечущегося по комнатке пленника. Тот был высок, строен, атлетически сложен, весьма недурен собой и одет не без шика…
– А что? – удивленно муркнула кошка. – На препар-раты его пустить можно и свежеосвежеванного… мрр!
– Так помыть же надо, подготовить… – сказала хозяйка, морща длинный нос. – Эк от него разит-то! Небось котел одеколону на себя опрокинул… А ты – «умертвить»! Одно слово – кошка! Придется в семи водах с чистотелом отмачивать, чтоб вся гадость улетучилась…
– А по м-мне, так ничего, – повела носом четвероногая советница, – мм… ам-мбра, пачули… мрр? Дикий кактус пятиколючечный, р-редкость какая… и легкий ванильный шлейф!
– Легкий?! – поперхнулась колдунья, зажимая нос. – Да ведь им убить можно, ежели без подготовки нюхнешь! Так, неча тут умничать! Бегом наверх, поймай кого-нибудь из хугглов, кто первый попадется, пускай сюда спустится. Надо будет этого молодца в обмывочную отволочь…
– М-может, в ванну сначала запузыр-рим? В обм-мы-вочной трупы обмывают… – Кошка спрыгнула на пол.
– А он и есть труп! – хихикнула бабка. – В перспективе… Тьфу, наслушалась этого героя-обалдуя, сама себя не понимаю уже… Бегом, я сказала! У, лентяйка черномазая…
Проводив взглядом взбегающую вверх по каменной лесенке советницу, старуха вернулась к наблюдению. Какое сырье хорошее! Неизможденное, как обычно, там, как правило, и препарировать-то нечего…
Разумеется, пленник не предназначался в пищу. Каннибализмом Белая Колдунья не баловалась. Просто для многих черных зелий требовалась, как ни крути, человеческая кровь. И не только кровь, но и некоторые внутренние органы. К примеру, попробуй-ка без всего этого хорошего прислужника наколдовать, чтоб не дух бестелесный, а с ногами, руками, зубами и всем, что полагается! На одном прахе только прах такой же и наворожишь… Почти все слуги старой колдуньи, за исключением мелкого летучего беса да кошки, были бесплотные. Ну схватить кого-нибудь, напугать, даже покалечить или убить – могли, но держались исключительно на зельях. Покуда в котле нужное что кипит – и слуги у тебя есть, и защитники, и воины. А стоит котлу опустеть, так только призраки по Разлому и носятся, толку от них почти никакого. Разве что двое здоровенных хугглов, что вот этого орало-мученика притащили, – они от котла не зависят, обоих из людей делали… Жаль, магическую границу не могут пересечь, а в остальном – жаловаться не на что!
Тем временем будущее «сырье», вдоволь набегавшись по узкой камере, обессиленно плюхнулось на кучу прелой соломы и запричитало хорошо поставленным голосом:
– О Мадонна! Что будет, что будет?! Налетели, затащили, куртку порвали… И зачем я сюда пошел? О Мадонна! О Санта Мария! О, дьос мио! Карменсита, невеста моя, любовь моя, голубка моя, как я был неправ! Как я мог уйти, зачем я ушел, кто меня тянул в эти Ворота?! Ма-мочка-а, как же мне страшно!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102