И если с ним тебе будет лучше, то…
– Нет!! – завопила Пецилла, опрометью бросаясь к скромно потупившемуся мужу и заключая его в страстные собственнические объятия. – Ишь разогналась, лягушка озерная! Мое! Никому не отдам!! Я, может, волнуюсь за него, обормота великовозрастного! Я, может, полжизни на него, дурака, положила… Я, может, вообще из любви одной так шумлю!!
– Пециллочка! – растроганно выговорил счастливый великан, обвивая ручищами широкий стан супруги.
Та довольно заурчала…
Друзья переглянулись и потихоньку отошли в сторону, чтобы не мешать семейной идиллии. Схоронились за большим камнем и безудержно расхохотались… Слетевший с горы феникс застал их минут через десять на том же месте, икающих от смеха.
– Общение с предком священным елеем утешило сердце! – каркнул птиц, с недоумением глядя на держащихся за животы друзей. – Оно же спуститься меня подтолкнуло… да хватит хихикать!!
– Феликс… – простонал Аркаша, утирая слезы, – извини, это мы о своем…
– Ты тут ни при чем! – Хохочущий барон обессиленно прислонился спиной к шершавой поверхности валуна. – Ох… не могу больше! Сэр, не смешите меня, я как на вас посмотрю, так… Ваше величество! Кармен!
Те только руками замахали, не мешай, мол, дай душу отвести! Древний миф щелкнул клювом и неопределенно повел крыльями:
– Не поймешь вас… Аркадий, на пару слов?
– Конечно! – Все еще широко улыбающийся вирусолог отошел от камня и приблизился к живой легенде. – Просто… ты бы видел этот цирк! Да Пецилла теперь его стеречь с волкодавами будет день и ночь – как бы кто не увел!
Птиц молчал.
– Феликс? – Ильин потрепал его по горячему мягкому крылу. – Ты чего? Обиделся?
– Нет, – грустно улыбнулся феникс, поднимая на медика большие янтарные глаза. – На что же мне обижаться? Где бы я был, если б не вы? – Он тяжело вздохнул и подставил переливающуюся алым цветом спину. – Садись. Полетаем.
Аркаша пожал плечами и оседлал древний миф. Птиц взмахнул широкими крыльями и плавно взмыл в воздух.
– Аркадий! – весело крикнул им вслед Хайден. – А можно потом нам?!
– Да не вопрос! – проорал Ильин и посмотрел в затылок фениксу. – Ничего, что я за тебя пообещал?
– Ничего, – ответил Феликс. – Мне же не жалко! Я теперь сильный… Ты высоты не боишься?
– Не-а! – жизнерадостно крикнул молодой врач, подставляя раскрытые ладони свежему ветру. – Я только темноты боюсь, да и то в последнее время, кажется, перестал… Ты куда меня везешь, страус?
– В спокойное место, – коротко отозвался тот. – Поговорить надо.
Видимо, разговор предстоял серьезный, потому что пресловутым «спокойным местом» оказался восточный уступ священной горы. Вирусолог спрыгнул на гладкую каменную площадку и уселся на краю, поджав под себя одну ногу. Феникс устроился рядом, сложив крылья. Малиновеющее солнце уже наполовину скрылось за горизонтом.
– Красиво, – сказал Аркаша. Помолчал, подумал и добавил: – Феликс, давай уже, не тяни резину! Что ты хотел такого мне сказать, что аж сюда затащил? Только не ври, что стихи почитать хочешь! У тебя на физиономии такая мировая скорбь, что дальше ехать некуда!
– Ну что ж… – не глядя на него, ответил птиц. – Могу и без стихов… Пора мне, Аркадий. Не может феникс долго в мире людей задерживаться. Я отправляюсь вслед за Солнцем.
– Я так и думал… – грустно кивнул Ильин. – А с ребятами попрощаться не хочешь?
– Тяжело мне это, – признался птиц, опуская голову. Золотистый гребешок на его голове поник. – Ведь не увижу больше, человеческий век короток… Не стоит мне прощаться. – Он помолчал и добавил: – И тебе не стоит.
– В каком смысле? – удивился Аркаша. – А я-то тут при чем?!
Феникс повернул свою красивую гордую голову и посмотрел молодому человеку в глаза. И тогда Аркадий понял.
– Я… – заикаясь, пробормотал он. – Я… тоже? Тоже уйти должен?!
Древний миф кивнул.
– Но… почему? – вскочил Аркадий. – С какой стати?!
– Надо так, – с тяжелым вздохом ответил Феликс.
– Да как у тебя совести хватает?! – сжал кулаки медик. – Мне же и так с гулькин нос пожить осталось! Ты что предлагаешь – обратно на кушетку в госпитале вернуться? И сдохнуть как бобику, без… без них, да?!
– Выслушай меня, Аркадий, – спокойно сказал птиц. – Не кричи, не топай ногами, а сядь и молча послушай… Твое время еще не пришло. Ты поторопился, пытаясь наложить на себя руки… Правда, все равно неудачно. Пойми – каждому свой срок. Каждому свой путь, каким бы трудным он ни казался. Ты еще не все выполнил там, откуда пришел. И ты там нужен.
– Кому? – с горечью проронил медик. – Они меня и так уже заживо похоронили! Я не такой уникальный врач. И все, что смог, я уже сделал…
– Значит, не все, – покачал головой феникс. – Значит, осталось еще что-то. Я не знаю что – Солнце знает только то, что было, да то, что есть, будущее ему неподвластно… Одно тебе скажу, Аркадий, – не жалей. И из-за болезни своей не печалься…
– Может, ты меня еще и вылечишь, страус? – криво усмехнулся вирусолог.
Феликс снова покачал головой:
– Нет. Я не могу. И никто не может… Я другое хотел сказать. Совсем. Может, это немного тебя утешит… – Он посмотрел на постепенно исчезающий за горизонтом солнечный диск и сказал: – Мы с тобой еще увидимся. После того, как… Непременно увидимся. Ты светлый человек, Аркадий, а души таких людей хоть на день, но попадают в Страну вечного счастья! И когда ты придешь, я буду тебя ждать. И я обязательно тебя дождусь!
– А они? – тихо сказал Ильин, кивнув вниз, туда, где остались его товарищи. – А… она? Уже не дождется? Ну и зачем мне тогда это твое вечное счастье?
Молодой человек встал, прошелся по восточному уступу и остановился на самом краю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102