За господина Мора я не беспокоюсь: уж он-то сумеет выскользнуть из лап негодяев. Но вы... Тут есть над чем подумать!
Если бы здесь не было ни окон, ни дверей, вы были бы в безопасности. Не знаю, что замышляют эти мерзавцы, но ясно одно: они не сидят сложа руки.
Даже не знаю почему, но ваша судьба меня очень волнует. Однажды я уже помогла двум влюбленным, которым грозила смертельная опасность... Господин Канада, ты готов?
– Как всегда, – ответил Эшалот.
– Что вы собираетесь предпринять, сударыня? – спросила Ирен.
– Честно говоря, пока еще не знаю, – вздохнула укротительница. – Я приехала из Америки, где полно дикарей, но сейчас Париж кажется мне гораздо более жутким местом. Признаюсь, что предпочла бы очутиться в пустыне. Черные Мантии всегда были зверями, но сегодня ночью – это бешеные звери: мысли о сокровищах довели их до безумия. Все-таки заманчивая штука – деньги. Я бы солгала, если бы заявила, что мне ни капельки не хочется увидеть несметное богатство, способное уместиться в табакерке старого щелкунчика... Это ужасно любопытно! Когда я работала на ярмарке, вся моя выручка состояла из меди. Каково: сто франков – монетками по одному су! Это впечатляет. А если вообразить себе гору золота, бриллиантов, карбункулов, сапфиров... Фу, что-то я размечталась. А ты о чем думаешь, господин Канада?
– Ну, у меня немного другие фантазии, – откликнулся Эшалот. – Если бы господин Винсент соизволил сказать нам, где находится...
– Помолчи! – прикрикнула на спутника жизни Леокадия. – Вечно ты не то ляпнешь! И все-таки я отвечу на ваш вопрос, мадемуазель Ирен. Кое-какие идеи у меня есть. Но, сидя здесь, я ничем не могу вам помочь. Поэтому мне надо идти. Если действовать ловко и с умом, то можно направить их по ложному следу. Анфле принял меня за эту старую образину королеву Лампион... Признаться, это не слишком порадовало меня. Неужели я на нее похожа? Ладно, как бы то ни было, я снова замужем и не собираюсь больше заводить поклонников. И если это злосчастное сходство поможет мне спасти вас, то я буду благодарить за него Провидение. Итак, вперед! Мадемуазель, можно мне на прощание поцеловать вас?
Ирен улыбнулась, и Леокадия звонко чмокнула девушку в бледную щеку.
– Дай руку, парень! – воскликнула укротительница, поворачиваясь к Ренье. – Мы ведь коллеги, не так ли? Правда, мы работаем в разных областях искусства. Мне нравятся художники, хотя среди них полно лентяев. Мне, по крайней мере, попадались только бездельники. Ну, пошли, господин Канада!
Эшалот уже стоял у двери.
– Мои дорогие дети, мы сделаем все, что в наших силах, – произнесла взволнованная Леокадия. – Что касается вас, то вам нужно сохранять хладнокровие и никому ни под каким видом не открывать дверь. Если папаше Винсенту удастся выбраться из своей темницы, вы должны его задержать. Все-таки с ним вам будет поспокойнее. Если же он выйдет на улицу, ему конец. Помните об этом. Мы с мужем уходим. Думаю, мы вернемся часа через два или три. Наверное, к тому времени уже рассветет. Не волнуйтесь за нас: мы не только храбрые, но и хитрые. Знаете, только что мне пришла в голову одна идея. Есть средство, с помощью которого можно поднять на ноги не только соседей, но и солдат, и пожарных... В путь, господин Канада!
– Я готов на все, лишь бы ты была довольна, – отозвался Эшалот, открывая дверь.
В следующий миг дверь снова захлопнулась, и Ирен с Ренье услышали, как в замке повернулся ключ.
– Так будет надежнее, – раздался голос укротительницы. – Господин Канада, ты взял спички? Без них нам сейчас никуда...
Вскоре шаги Леокадии и Эшалота затихли вдали. Молодые люди остались одни. Как долго они ждали этого момента! Особенно – Ирен, эта юная девушка, лишь недавно научившаяся чувствовать и любить.
Оба они не могли отделаться от одинакового ощущения. Им казалось, что все случившееся с ними – это выдумка, бред, скверный спектакль. Разум бунтовал, оспаривая то, о чем свидетельствовали зрение и слух. Молодые люди все видели и все слышали – и все-таки старались не верить в реальность происходящего.
Да, все это напоминает странную пьесу с безумным сюжетом и бездарными актерами. Однако это была действительность: страшная, беспощадная, самая что ни на есть настоящая.
История, которую рассказала юной паре мамаша Канада, была верхом абсурда. И все же наши герои вынуждены были признать, что услышали чистую правду. Им было известно уже слишком многое, поэтому у них не возникло никаких сомнений. В сущности, укротительница не сообщила им ничего нового, за исключением некоторых деталей.
Представьте себе, что вам снится кошмар. Наконец вы пробуждаетесь и обнаруживаете, что ваш кошмар продолжается. Вас охватывает удивление, смешанное с невыразимой тоской. Именно эти чувства испытывали Ирен и Ренье, слушая повествование мамаши Канады. Они ждали окончания этой пытки, чтобы сказав друг другу слова любви, открыть свои сердца и души.
Да, молодым людям угрожала смертельная опасность, но тот, кто любит, всегда сохраняет надежду. Страшные беды, подстерегавшие Ирен и Ренье со всех сторон, были подобны хворосту, который судьба подбрасывала в огонь их любви.
Ренье много любил в своей жизни, но то, что он испытывал сейчас, нельзя было сравнить ни с чем. Эта страсть вытеснила из его сердца все иные чувства и впечатления.
И Ирен, впервые познавшая сладкие муки любви, ощущала, что все, не имеющее отношения к ее переживаниям, ей глубоко безразлично. Мы говорим «муки», потому что бедняжку терзали угрызения совести. Ей так хотелось искупить свою вину!
Как много им надо было сказать друг другу! И вот наконец они остались одни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166