– Зачем же мне настраивать вас против Мора? Я же сказала вам, деточка: я пришла сюда потому, что мне нужна ваша комната.
– Тогда я подумала, что ослышалась, – проговорила Ирен. – Не могла же я предположить, что графиня де Клар намерена провести здесь...
Маргарита предостерегающе простерла руку, и девушка умолкла.
– Довольно! Я знаю, что на столь низкие подозрения вы не способны. Просто вы раздражены, сердитесь и пытаетесь уколоть меня побольнее. Если у вас и возникла подобная мысль, то я не сомневаюсь, что вы сейчас же ее отогнали.
Так оно и было. О том, что блистательная дама пришла сюда ради шевалье Мора, Ирен подумала лишь в первое мгновение. Потом она и не вспоминала об этой недостойной мысли, поддавшись чарам графини Маргариты. Все говорили, что взгляд графини обладает магическим свойством внушения и способен убедить собеседника в чем угодно лучше любого оратора.
– Еще нет и девяти, – сказала графиня, посмотрев на свои висевшие у пояса часики, простенькие, но удивительно изящные. – Времени у нас с вами достаточно. Мне ведь ваша комната понадобится только ночью.
– А как же я, ваша светлость? – от волнения Ирен забыла о хороших манерах. – Куда же я пойду?
Графиня де Клар взглянула на нее с нежной заботливостью.
– Огорчу я вас или обрадую, если скажу, что господин Ренье в Париже? – спросила она вместо ответа.
– Я не знала, что он куда-то уезжал, – отозвалась Ирен.
– Вот как?! – изумилась графиня. – Чем же вы в таком случае объясняли его столь продолжительное отсутствие?
– Во время нашей последней встречи мы с ним условились, что отныне он не станет тревожить меня своими посещениями, – отвечала Ирен и, заметив, что графиня пришла в еще большее недоумение, прибавила: – У него, ваша светлость, теперь иные привязанности.
Графиня де Клар гневно сдвинула брови.
– Знаете, милочка, – негромко сказала она, – а ведь Ренье попал в ловушку и мог лишиться свободы, а возможно, и жизни – и все из-за вас.
Ирен смотрела на Маргариту широко раскрытыми недоумевающими глазами.
– Лишиться свободы... жизни... – повторила она в полной растерянности.
– Ах, оставьте свое притворство! Не делайте вид, будто вы не знаете, что происходило здесь, в этой комнате! – раздраженно повысила голос Маргарита.
Ирен смущенно потупилась.
– Именно так, ваша светлость, – выговорила она с трудом, причем лицо ее болезненно покривилось. – Я в самом деле этого не знаю... и буду очень признательна, если вы...
Графиня по-прежнему глядела на нее с недоверием и молчала.
– Мне сказали, что в тот день, когда я вдруг заболела, Ренье приходил... и соседи меня спасли...
– Спасли? Вас? От Ренье? И вы могли этому поверить?
– Нет. Я так ничего и не поняла и все старалась понять... Я все время спрашивала у...
– У кого?
– У соседей, у всех, кто там был...
– А в первую очередь, разумеется, у шевалье Мора?
– Да, и у него тоже...
– Так это он вам рассказал весь этот бред?
– Нет, что вы! Он так старался меня успокоить, утешить. Господин Мора – добрый и благородный человек.
Обе они были бледны и глядели друг на друга чуть ли не с ненавистью. Но в глубине души Ирен понимала, что здесь кроется какая-то зловещая тайна, и гневом пыталась заглушить свой страх, возраставший с каждой минутой.
– Я не собиралась ничего вам рассказывать, – первой прервала молчание графиня, – но если вам уж так хочется, расскажу. Когда вы в последний раз виделись с Ренье, он сказал вам: «Завтра я принесу вам документы, которые мне доверил ваш отец». Так ведь?
– Да, так.
– На следующий день Ренье пришел и увидел, что вы лежите в обмороке.
– Наверное, так оно и было. Я, во всяком случае, ничего этого не помню.
– Теперь документов Винсента Карпантье у него нет.
Может быть, они у вас?
– Нет, не у меня.
– Ваш отец, деточка, вовсе не сумасшедший, – произнесла значительно графиня. – Вашего отца преследуют убийцы!
– О, ваша светлость, что же все это значит? – прошептала Ирен, чуть живая от нестерпимого страха.
– А то, что к кому-то в руки попали документы, доказывающие, что ваш отец причастен к смертоносной тайне.
– Сокровища?! – жалобно воскликнула девушка. Она не видела, что глаза графини де Клар при этом слове блеснули странным огнем. Графиня сделала вид, что не расслышала, и, переменив тон, рассказала кратко и четко о тех страшных событиях, что уже известны нам из пространного повествования Эшалота. За все это время Ирен не проронила ни слова, только мучительно покраснела, когда графиня описала распростертого на полу Ренье, насевших на него незнакомцев, толпу зевак, глазевших на отброшенный нож и торчавшие из карманов Ренье пистолеты.
Имени Мора графиня не произнесла ни разу.
Когда она стала рассказывать про арест, Ирен прошептала в отчаянии:
– Так вот что они задумали. Они хотели, чтобы его приговорили к смертной казни!..
– Нет, – возразила Маргарита, – вас вызвали бы в суд в качестве свидетельницы, и все открылось бы. В планы этих гнусных комедиантов вовсе не входило отвозить Ренье во Дворец Правосудия. Не торопитесь, по дороге туда с ним еще многое случится. Пока что Ренье усадили в фиакр, а по бокам разместились двое полицейских, с трудом избавившие несчастного от расправы разъяренных соседей. Вскоре фиакр тронулся в путь.
Ренье потом рассказывал* мне, что с момента ссоры с вами он находился в странном оцепенении, ему казалось, что он видит страшный сон, и он все ждал, когда же он наконец очнется. Итак, бедный юноша сидел неподвижно между полицейскими, подавленный всем пережитым настолько, что погрузился в полнейшую апатию. Фиакр ехал к центру города. Он миновал несколько улиц и добрался до площади Бастилии, когда уже начало смеркаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166