– Вас просят разойтись по домам. Проявите сдержанность. Молва о подобном покушении может губительно сказаться на состоянии нравов. Но если этот несчастный вторично прибегнет к насилию, то вы все видели и сумеете сообщить суду правду, только правду и ничего, кроме правды, как и положено честным и искренним свидетелям.
– Ах, так! Поэтому-то вы и здесь? – спросил землепашец, пытаясь сбросить с плеча цепкую руку Клампена.
Пистолет вышвырнул его за дверь вместе с его товарищем, приговаривая;
– Я – парижанин, хилое дитя большого города, и завидую вашему крепкому здоровью, простые сельские жители.
Затем он вытолкал из дома двух других парней, поцеловал обеих девушек и крикнул:
– До свидания, селяне, будьте здоровы, друзья!
Как только комната опустела, противоположная дверь, выходившая в хлев, через который можно было попасть во двор, внезапно распахнулась. На пороге появились виконт Аннибал Джоджа, Кокотт и Пиклюс.
Все трое были вооружены.
Пистолет скрестил руки на груди и замер в драматической позе.
– Без глупостей, – сказал он. – Вы можете посмотреть мне в глаза: День настал! Светло.
– Ты действовал тут слишком ловко, – ответил виконт. – Кто тебе обо всем рассказал?
– Вот он, – ухмыльнулся Клампен, ткнув пальцем в Пиклюса.
– Я произнес только одно слово, – промямлил тот. – И он сразу все понял.
– Кто ты такой? – с угрозой спросил виконт Аннибал Джоджа. – Откуда ты взялся?
Пистолет приложил палец к губам и посмотрел на Горэ, которая жадно приникла к бутылке с водкой.
– Если вы хотите узнать, чем я занимаюсь, – тихо проговорил юноша, – то я отвечу: играю в карты.
– Советую тебе не шутить!.. – грозно нахмурился виконт.
– Друг мой, поищите для беседы кого-нибудь посерьезнее меня! – насмешливо осклабился Клампен. – Но если вы все-таки заинтересуетесь, где я играю в карты, я признаюсь: в кабачке «Срезанный колос».
Услышав эти слова, Аннибал заколебался. Он шагнул к Пистолету и очень тихо сказал ему:
– Сделай знак…
Но тут Клампен по прозвищу Пистолет, издав громкий ликующий крик, вдруг бросился к задней двери, где показалась любопытная физиономия мадемуазель Жозефины де Нуармутье.
– Меш! – заорал Клампен, раскрывая объятия.
– Клампен! – взвизгнула мадемуазель Жозефина, падая в его объятия.
Это была настоящая встреча влюбленных, все честь по чести: они крепко обнялись, расцеловались, и Пистолет торжествующе воскликнул:
– Спросите у мадемуазель, сколько времени мы занимаемся серьезными делами!
Это правда, он работал со мной, – ответила Меш, у которой всегда было чем заплатить за сладости, даже если она порой и не признавалась в своей профессии. – Чтобы найти его, я и связалась с вами…
– Служба месье Трехлапого из почтовой станции, – отчеканил Пистолет с достоинством, повернувшись к Аннибалу. – Если хочешь меня проверить – валяй, хозяин!
Он выпустил руку фрейлины, которая только что показала ему тайный знак, и повторил то же легкое прикосновение под пальцами Аннибала.
Тот, повернувшись к двери, проговорил:
– Входите, мадам графиня. Это – свой человек. В комнату вплыла графиня де Клар.
– Ваша светлость, – обратилась она к Горэ, – Его Величество, услышав об ужасном покушении, послал меня узнать у вас новости.
– Тише! – прошептал Аннибал, показывая на хромого Винсента, который в этот миг широко открыл глаза.
– Я займусь им, – ухмыльнулся Пистолет. – Этот малый слишком много знает!
При словах «ваша светлость» Пистолет слегка вздрогнул, и его последняя реплика предназначалась в основном для того, чтобы скрыть собственное удивление.
Ля Горэ оторвалась от бутылки.
– Черт возьми! – проворчала она. – До чего же утомительно – быть принцессой! Вот так история! Я больше не имею права побить собственного сына, меня тут же начинают в чем-то обвинять! Он не хотел меня прирезать, его ножом и кролика не прикончишь. Ну, ну, дурачок, иди поцелуй маму. Эти дамы и господа одолжат мне сорок су, и ты заплатишь за свой завтрак и разбитую посуду. Никому не говори о том, что здесь видел, не то тебе проломят башку, на этот раз по-настоящему. Беги!
– Но… – попытался запротестовать Аннибал.
– Заткни пасть, красавчик, и дай сорок су… без возражений! – рявкнула старуха.
Аннибал повиновался, поскольку Пистолет прошептал ему на ухо:
– Он должен за все ответить по закону, это святое. Пока же его надо беречь.
И пока хромой ковылял к главной двери, Пистолет проскользнул в хлев, оттуда – во двор, а потом через калитку – на улицу.
Выходя из комнаты, молодой человек выразительно взглянул на Меш, и та последовала за ним.
XV
ПИСТОЛЕТ ИЩЕТ
Мы помним, что Клампен по прозвищу Пистолет истинное дитя Парижа и, стало быть, прирожденный дипломат, опытный путешественник, бравый солдат и много кто еще, был нанят месье Бадуа, чтобы найти убийц Жана Лабра, брата барона Поля д'Арси; таким образом, Клампен вступил в соперничество с полицией, все усилия которой до сих пор оставались тщетными.
Мы знаем, что тот же самый Пистолет был нежным другом прелестных дам, принадлежал к золотой молодежи, которая посещает третьи галереи театра Бобино, с азартом предавался карточной игре и часто рисковал кучей монет в опасных сражениях в наперсток; эту забаву по-разному именуют в Брюсселе, в Нормандии (здесь она известна как галоша), в Анжу и в Бретани.
Думаю, что в других странах существуют и иные названия…
Именно страсть к игре вместе со страхом прослыть полицейским осведомителем привела Клампена в знаменитый кабачок «Срезанный колос», расположенный за Галиотом, на бульваре дю Тампль. Так как Пистолет не мог признаться в обществе дам ни в своем официальном ремесле соглядатая месье Бадуа, ни в своей свободной профессии истребителя кошек, он заявил, что является человеком Черных Мантий и наемным убийцей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132