– Ваш камердинер только что доставил корреспонденцию, – сообщил он судье, – и сказал, что она весьма срочная.
Реми взял письма и, отпустив лакея, положил их рядом с собой, даже не взглянув на адреса. Спустя мгновение он погрузился в чтение исповеди Валентины.

XXIII
ДЬЯВОЛ

Реми д'Аркс читал с жадностью; ему казалось, что магнетические флюиды исходят от любимого почерка. Каждая строчка поворачивала кинжал в его ране, но избыточная доза страдания действует опьяняюще, и на дне наигорчайшей чаши может обнаружиться капля нектара.
Он любил, его любовь росла вопреки всему, и чувство только разгоралось сильнее от попыток погасить его.
Но любил он безнадежно, грядущее венчание ничего не означало, и суета вокруг казалась ему призрачной, – вот-вот все это могло рассеяться, точно туман.
Собственно говоря, и сама свадьба не смогла бы уничтожить его страхов: даже в мэрии, даже перед лицом священника, благословляющего его союз с Валентиной, он бы продолжал не верить в его прочность.
Голос совести без умолку кричал ему: «Все это – ложь, твоя свадьба – это всего лишь безжалостный удар таинственного оружия...»
Он с головой погрузился в чтение, и все перестало существовать для него, кроме этой исповеди, которая мучила его и чаровала.
Ему чудилось, что он слышит голос Валентины, и голос действовал на него, подобно хмелю. Лицо его сделалось еще бледнее, на лбу выступили капли холодного пота, но он упорно читал дальше.
Вдруг он остановился, глаза его затуманились – Валентина описывала первые дни своей любви к Морису. Имя соперника звучало для него оскорблением, он обессиленно отложил рукопись в сторону.
– Чем я занимаюсь? Зачем я подвергаю себя этой пытке? – спросил он сам себя. – Я люблю ее и ломаю ее жизнь. Никогда она меня не полюбит! Зачем же тащить ее в глубины своего несчастья?
Он кинул взгляд на письма, принесенные лакеем: первые два – от людей знакомых, на третьем конверте его адрес выведен совершенно не известной ему рукой. Его-то он и открыл первым.
Пальцы его, разрывавшие конверт, дрожали, он с ужасом думал: «Когда я, убив его, вернусь к Валентине, что она скажет? А ведь мне придется его убить!»
Он развернул письмо и взглянул на подпись – Морис Паже!
Кровь бросилась ему в лицо, с трудом сдерживая волнение, он прочел:
«Господин д 'Арке, Вам я обязан жизнью, и мне хотелось бы стать Вашим другом, но это от меня никак не зависит. Оказавшись на свободе, я вынужден выполнять поставленное Вами условие и предоставить себя в Ваше распоряжение. Во мне это вызывает отвращение, но от своего слова я не отказываюсь. Мой адрес: улица Анжу-Сент-Оноре, номер двадцать восемь. Яне буду искать Вас, господин д 'Арке, но и прятаться от Вас не намерен».
Глаза Реми вспыхнули от негодования.
– Как видно, лейтенант не испытывает ко мне ревности, – разгневался он. – Я не удостоился даже его ненависти! В письме нет и тени насмешки, но оно мне крайне оскорбительно! Что ж, значит, решено: завтра, как только Валентина станет моей женой, я постараюсь избавиться от соперника.
Он разорвал второй конверт и начал читать с рассеянным видом:
«Мой дорогой д'Арк с ,
Сообщаю Вам досадную новость: бумаги, которые Вы оставили у меня, этой ночью исчезли вместе с другими ценностями, хранимыми в моем секретере. Я, разумеется, уведомил полицию, но предупреждаю Вас на тот случай, если ей не удастся схватить грабителей. Я лишился тридцати тысяч франков, но, положа руку на сердце, могу сказать, что более всего жалею о пропаже этих бумаг, судя по всему, весьма для Вас важных.
Преданный Вам
генерал Конрад»
С губ Реми невольно сорвалось восклицание:
– Невидимое оружие!
Он скомкал листок и промолвил:
– Так, второе письмо от Годвина. Могуществу моих врагов нет предела!
Второе письмо гласило:
«Дорогой друг,
В моем особняке случился небольшой пожар, и пакет, оставленный Вами на хранение, сгорел. Вы даже не сказали мне о его содержимом, а лишь просили передать в случае Вашей смерти герцогу Орлеанскому. Тем не менее обычной декларации о стоимости Вашей потери будет достаточно, чтобы я возместил убытки.
Yours truly Искренне Ваш (англ.)


Френсис Годвин»
– Так я и знал! – воскликнул Реми д'Аркс, спокойно складывая письмо.
И добавил:
– Остается только, чтобы в дом полковника ударила молния!..
Он снова взял исповедь Валентины и принялся читать ее довольно хладнокровно. Нам содержание рукописи уже знакомо – благодаря тем выдержкам, что цитировал Лекок. Как мы помним, полковник Боццо прервал чтеца на последней странице, на том месте, где Валентина, словно разбуженная внезапным ударом, находит ключ к своим детским воспоминаниям.
Итак, пелена рассеялась: она увидела себя на следующий день после некой кровавой катастрофы – одинокий, без родных и близких, окруженной зловещими людьми в черных масках, обсуждавшими ее участь. Последняя фраза, прочитанная Лекоком, была такой: «Маска, скрывавшая лицо главаря, упала...»
После этой фразы, столь взволновавшей полковника Боццо, было еще полстраницы текста, который мы приводим целиком:
«...Когда маска упала, я увидел человека очень почтенного возраста с мягким, даже ласковым взглядом, с благородным лбом, увенчанным седыми волосами.
Старик этот, главарь Черных Мантий, знаком мне и сейчас, вы тоже его знаете, Реми, более того – вы его любите.
Это один из моих опекунов – я пыталась сомневаться, но тщетно, я точно знаю: он!
Я не решила доверить бумаге его имя, но от вас у меня нет секретов, господин д 'Арк с : Вам достаточно спросить у меня это имя – и я назову его».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157