..
– Совершенно точно, – во второй раз прервал ее полковник, – это говорю я и, как всегда, говорю чистую правду. Да, я был свидетелем того, как ваша бедная малышка при виде этого бандита не сумела скрыть ни своего отчаяния, ни своей любви. Однако повторяю: наше спасение в невероятном. Если бы на сцену вышел мастеровой, коммивояжер или циркач, то, принимая во внимание весьма решительный нрав вашей племянницы, я вовсе не был бы уверен, что нам удастся с ней сладить. Но убийца...
– О Боже мой! – жалобно воскликнула госпожа д'Орнан, нервно вздрогнув. – Убийца!
– Спора нет, это отвратительно, – согласился полковник, подавляя легкую зевоту. – Однако данный нюанс разрубает узел. Правосудие избавит нас от лишних хлопот.
Маркиза испустила долгий вздох.
– А что скажет свет? – простонала она. – И принц?
Он был к ней так добр! Ведь он узнает об этом! И все наши друзья, весь Париж...
– Те-те-те! – прервал ее полковник, не скрывая раздражения. – Не надо преувеличивать. Невероятность подобного романа и брак с уважаемым человеком станут блестящим оправданием слухов, если их посмеют распустить наши недоброжелатели.
– С уважаемым человеком! – тихонько повторила маркиза.
– Вы что, сомневаетесь в господине д'Арксе? – удивился полковник.
– Напротив! Я питаю к нему исключительное уважение и именно потому спрашиваю себя, имеем ли мы право втягивать его в подобный союз.
При этих словах полковник резко выпрямился в кресле.
– Ах вот как, сударыня! – вскричал он с хорошо разыгранным возмущением. – Значит, вам безразлично счастье племянницы, а меня вы подозреваете в том, что я собираюсь заманить в ловушку своего лучшего друга! А ведь до сих пор я имел честь пользоваться полным вашим доверием, вы всегда полагались на мою проницательность и' не раз говорили, что в характере вашей племянницы я разбираюсь, как никто другой!
– Мое доверие к вам ничуть не уменьшилось, – поспешила опровергнуть его подозрение маркиза, – но...
– Позвольте! Есть еще одно очень простое умозаключение, которое вам полагалось бы сделать, сударыня. Считая меня человеком порядочным, вы могли бы догадаться, что если я настаиваю на браке вашей племянницы с. этим молодым человеком, честным и всеми уважаемым, которого я к тому же считаю своим сыном, своим любимым сыном, значит, у меня есть надежда, да что там надежда, уверенность, что их союз будет счастливым.
Маркиза, как обычно, быстро начала поддаваться доводам этого человека, восхищавшего ее интеллектом, однако на сей раз она изъявила желание вникнуть в дело поглубже:
– Да благословит вас Бог, дорогой друг! Я привыкла слушаться вас во всем, но мне хотелось бы самой порасспросить кое о чем бедную девочку, как только она придет в себя. Мне надо заглянуть ей в душу.
– Естественное желание, сударыня, – ответил полковник, поднимаясь и беря шляпу, – но в таком случае на меня можете не рассчитывать. Честь имею откланяться.
– Но почему? – изумилась маркиза. – Какая муха вас укусила?
– Я работаю один, дорогая, или не работаю вовсе. Я слишком стар, чтобы тащить воз ваших забот, в то время как вы намерены развлекаться, вставляя мне палки в колеса. Вам прекрасно известен знаменитый рецепт: чтобы приготовить рагу из зайца, перво-наперво надо иметь зайца. Так вот: чтобы состоялся брак, перво-наперво надо иметь новобрачную. Доктор, а он, кажется, не очень доволен нашей затянувшейся беседой, только что объявил нам, что для спасения мадемуазель де Вилланове необходимо полнейшее спокойствие. А вы? Вы собираетесь устроить бедной девочке допрос, который будет для нее пыткой. Какими бы ласковыми и деликатными ни были ваши расспросы, следствием их непременно будет смятение чувств, а то и шок, вызванный неосторожно разбуженными воспоминаниями.
Он повысил голос и метнул быстрый взгляд на доктора Самюэля.
Тот моментально понял поданный сигнал и, замахав руками, попросил с испуганным видом:
– Умоляю вас, не так громко! Близится критический момент.
– Вот видите, сударыня, – укоризненно произнес полковник, снижая голос до шепота.
И добавил, взяв маркизу за руку:
– Мы не станем ссориться из-за этого, но вот мое последнее слово: кто-то из нас двоих должен уйти. Я ни в коем случае не желаю, чтобы в тот момент, когда Валентина придет в сознание, вы были у изголовья ее кровати. Это слишком опасно.
– Ухожу, ухожу, – сдалась без сопротивления госпожа д'Орнан. – Действуйте в наших интересах, мой незаменимый, преданный друг. Нам так нужна ваша помощь.
Полковник подал ей руку и проводил до двери.
– И перестаньте же наконец беспокоиться, дорогая, вы даете мне карт-бланш, и я отвечаю за все. Вы, кажется, мечтали об отдыхе, так вот я рекомендую вам часика четыре крепкого сна, до полудня, затем обед, затем велите заложить карету и – в путь! За свадебными подарками!
– Неужели вы говорите серьезно? – недоверчиво и грустно спросила маркиза.
Полковник, целуя ей руку, повторил:
– За свадебными подарками! Отложите все дела и готовьтесь к свадьбе!
И закрыл за ней дверь.
Доктор Самюэль тотчас же покинул больную и подошел к нему.
Это был мужчина лет пятидесяти, очень бледный, лысый, с тусклым взглядом, крючковатым носом и запавшим ртом.
Усердный труд порою действует на внешний облик человека так же разрушительно, как распутство. Есть ученые, которые из чистого тщеславия упорно сохраняют изможденный вид.
Господин Самюэль получил доступ в аристократические дома благодаря полковнику, которому это стоило немалого труда, но доктор сумел довольно быстро упрочить свою репутацию, а благоволение к нему принца Сен-Луи окончательно закрепило его успех.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157