– Помогите мне добраться до Янтарного берега.
Монеты тут же исчезли в заскорузлых ладонях солдат.
– Ну вот. – Вителий довольно ухмыльнулся. – Так бы сразу и сказал. Конечно, поможем… чем сможем! – Воин расхохотался.
– Я вижу, у тебя меч?! – не отставал молодой. Вот зануда! – Умеешь им владеть? Был легионером?
– Я был гладиатором в Галлии. – Юний скривился, видно, ему было не очень-то приятно вспоминать об этом периоде жизни. – Затем сражался в рядах центурии славного Теренция Капитона.
– Теренция Капитона?! – неожиданно громко переспросил Вителий. – Да, когда-то я знал такого! Так он уже центурион?
– Был, – коротко ответил юноша. – Пока его не убили.
– Галлы?
– Они.
– А ты не хотел бы завербоваться к нам в легион? – пристально оглядев путешественника с головы до ног, неожиданно предложил Вителий. – Дело хорошее, не прогадаешь! Считай сам – жалованье, трофеи, потом участок земли и пенсия – двенадцать тысяч сестерциев. Двенадцать тысяч! А? Решайся же!
– Сначала я должен закончить свои дела. – Юний любезно улыбнулся. – А потом, что ж, почему бы и нет? Служить в легионе – это все же лучше, чем умирать на арене.
– Вот и молодец, – подмигнул юноше римлянин. – Сегодня ж доложу о тебе центуриону. Только ты вот что… оставь что-нибудь в залог, например пергамент, где написано, что ты больше не раб.
– Пергамент? – Юноша задумался.
Расстаться с этим документом было бы, наверное, неосмотрительно… если б дело происходило в каких-нибудь более цивилизованных провинциях, скажем в Нарбоннской Галлии или даже в самом Риме. А здесь, на германской границе, в лимесах, этот пергамент – пустой звук. Так, никуда не годная безделушка, и уж тем более она не понадобится на Янтарном берегу и в диких лесах ободритов.
– Возьмите. – Юний протянул пергамент. – И подскажите, где мне найти таверну или постоялый двор. Признаться, я немного проголодался.
Вителий повернулся лицом к городку и вытянул руку:
– Во-он, видишь ворота?
– Ну.
– Сразу за ними свернешь направо, потом, у портика, налево, а там увидишь.
Кивнув, юноша перебросил через плечо полу плаща и быстро направился в город. Протянув стражникам сестерций, он миновал ворота и оказался на мощеной улочке, которая ничем не отличалась от многих ей подобных, расположенных во всех городах Империи, к коей с недавних пор относились и все провинции, даже такие дикие, как Лугдунская Галлия, Белгика и обе Германии – Верхняя и Нижняя. Пройдя вдоль оград домов, Юний достиг портика и, как было указано, повернул налево, выйдя на широкую улицу, которая, судя по количеству прохожих, явно вела к городскому форуму, где располагался рынок.
Войти на постоялый двор можно было через лавку, которая располагалась на первом этаже трехэтажного дома и торговала всем подряд – зеленью, мясом и рыбой. За стеной располагалась глиняная плита, на которой скворчали жарящиеся яства, а дальше, в небольшом зале, по римскому обычаю, стояло с полдесятка столов, за которым сидели посетители – корабельщики, ростовщики, менялы. Кто-то ужинал, кто-то глушил вино, кто-то уже пел песни, люди приходили и выходили – день заканчивался, наступал вечер. В сутолоке никто не обратил внимания на вошедшего, и Юнию стоило немалых усилий отыскать хозяина заведения – чернобородого толстяка с обширной лысиной и круглым румяным лицом.
– Что угодно любезному господину? – В ответ на неоднократный зов тот вылез-таки из-за печки. – Имеется свежая рыба – только что принесли, а также куриные и утиные яйца, орехи, грибы, вареная телятина и жареное коровье вымя.
– Гм. – Юноша задумчиво пошевелил пальцами. – Пожалуй, пусть поджарят рыбу, и к ней – грибы, подливу и лепешку. Да, и вино. Найдется здесь вино?
– Обижаешь, молодой господин! – Хозяин развел руками. – Найдется и вино, вчера только привезли из Галлии, и пиво.
– И еще мне нужно будет переночевать, – придерживая рукой кошель, продолжал Юний. – Возможно, даже не одну ночь.
– Всегда пожалуйста! – Толстяк рассыпался в любезностях. – Лучшие комнаты на втором этаже.
Юноша улыбнулся:
– Думаю, они же – и самые дорогие. Нет, у меня не так много денег.
– Тогда осмелюсь предложить третий этаж, но сразу предупреждаю: возможны соседи.
– Пусть, – кивнул Юний. – Я займу во-он тот столик в углу. Пока жарится рыба, вели подать мне вина с подсоленной водой и хлебом.
– Сделаем, господин. – Хозяин постоялого двора поклонился и, повернувшись к печке, принялся орать на слуг.
Юноша, обойдя пару галдящих компаний, скромно уселся в уголке и осмотрелся. Заведение было небольшим, но вполне уютным, хотя, впрочем, воздух казался каким-то спертым – скорее всего из-за печки – и даже душноватым. На дворе стоял август, хоть и не такой жаркий, как в Галлии.
Слуга – шустрый мальчишка – принес заказанное вино в кубке и хлеб. Отломив кусочек хлеба, Юний обмакнул его в вино и, смакуя, медленно отправил в рот, чувствуя, что по-настоящему проголодался.
– Угостишь?
К столу вдруг присела девушка – светлоглазая, с темно-русыми, стянутыми узеньким ремешком волосами. Хрупкие плечи девушки покрывала полупрозрачная накидка, затканная серебром, наверное весьма недешевая. Узкая туника из синей шерсти настолько плотно прилегала к телу, что четко обрисовывалась линия груди с твердыми пупырышками сосков. Незнакомка выглядела вполне симпатичной, правда немного назойливой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15