Даже в лунном свете он видел, что флотилия хорошо продвигается вперед. Гораздо лучше — гораздо, гораздо лучше, — чем могли бы любые галеры, которые гребли бы против течения великой реки. И четыре грузовых судна, которым требовалась минимальная по количеству людей команда, несли гораздо больше припасов — гораздо, гораздо больше, — чем могло бы в пять раз большее число галер.
Он поднял глаза и посмотрел в темноту на юге. Где-то там, во многих милях позади, двигается вверх по реке гораздо большая флотилия парусных судов и несет людей и припасы для Ашота. Но от муссонов теперь практически ничего не осталось, и парусники продвигались немногим быстрее, чем Бузес и Кутзес, ведшие основные римские силы вдоль по берегу.
Тем не менее они не бездельничали и не тратили время попусту. Они двигались так быстро, как могла любая огромная армия, состоящая преимущественно из пехоты. Пятнадцать миль в день, по оценкам Менандра. И Бузес с Кутзесом, когда он их оставил, были уверены, что смогут поддерживать этот темп на протяжении всего марша.
— Три недели, — пробормотал Менандр себе под нос. — Через три недели они будут у Суккура. А после того, как до Суккура доберется пехота, с малва будет покончено. Если Хусрау и Ашот смогут продержаться столько времени, Бузес и Кутзес словно молот ударят по суккурской наковальне. У малва не останется выбора, кроме как отступить назад в Пенджаб.
Он мысленно представил это отступление. Теперь он практически мурлыкал:
«Им придется отступать двести миль. Когда за ними идут наши основные силы, когда им блокирует путь Велисарий, — возможность того, что Велисарий может не дойти до Чинаба, даже ни разу не пришла в голову Менандру. — А мы с Эйсебием ударим по ним с реки при помощи „Юстиниана“ и „Победительницы“. И „Фотия“, который прибудет позже».
Менандр любовно похлопал по толстой деревянной обшивке нового парохода. В соответствии с последним посланием, полученным Бузесом и Кутзесом по телеграфной линии, которую те тянули следом за собой, корабль-брат «Юстиниана» добрался до Бароды и уже заходил в Инд. И тащил за собой еще одну партию ценных поставок на фронт.
— Отличные корабли! — воскликнул Менандр, обращаясь к далекой луне, которой ни до чего не было дела.
После рассвета на следующее утро Менандр громко жаловался поднимающемуся солнцу. Но в этот раз — просто на капризы судьбы, а не сумасшествие далекого Юстиниана с его навязчивыми идеями о модернизации всего, до чего можно дотянутся.
В пятый раз после начала путешествия «Юстиниан» сел на мель. В то время как лоцман должным образом зафиксировал существование наносного песчаного острова на картах, которые делала экспедиция для тех, кто пойдет после них, Эйсебий стянул «Юстиниана» с мели при помощи «Победительницы», двигатель которой работал на полную мощность. После того как «Победительница» преуспела, стягивая с отмели корабль Менандра, собственный двигатель «Юстиниана» сделал все остальное.
Через несколько минут, когда препятствие было преодолено, а грузовые баржи осторожно от него отведены, настроение Менандра снова стало солнечным.
Таким же было настроение и старшего лоцмана.
— Хорошо, что старый император спроектировал эту штуку так, что она может давать задний ход, — весь флот Менандра традиционно и с любовью пользовался термином «старый император», имея в виду слепого Юстиниана, ставшего теперь ремесленником. — Это странно, поскольку он никогда не планировал, что судно будет использоваться на реке.
Менандр скривился.
— Кто говорит, что он никогда не планировал пускать его по реке? — спросил он. Затем, покачав головой твердо сказал: — Не надо недооценивать старого императора. Он — мудрый человек. Спроси любого, кого он когда-либо судил.
Лоцман серьезно кивнул.
— Да, да. Старого императора нельзя подкупить, чтобы он принял решение в пользу какого-то богатого дурня. А если попытаешься, это может стоить тебе головы.
С любовью лоцман похлопал по обшивке корабля и одобрительно посмотрел на одно из тяжелых орудий рядом.
— Это судно наведет божий страх на малва. Вот увидишь.
Менандр уже хотел было добавить пару лестных слов в адрес корабля, но его оборвал резкий свист.
— Снова! — заорал Менандр и побежал к люку, который вел вниз, к помещению с двигателем. — Проклятый Юстиниан и его чертовы изобретения!
То же самое поднимающееся солнце отбрасывало свет на армию Велисария, которая теперь уже далеко ушла от Инда.
— Да, мы определенно оторвались, — удовлетворенно сказал Маврикий. — Хотя люди устали после полуночи быстрого марша. Ты хочешь сегодня пораньше встать лагерем?
Велисарий покачал головой.
— Никакого отдыха, Маврикий. Не раньше того, как сядет солнце. Я знаю, что к этому времени солдаты будут измождены, но они справятся с этим.
Он даже не побеспокоился оглянуться туда, где оставил двух молодых людей нести груз, гораздо более тяжелый, чем следовало бы складывать на их плечи.
— Подгоняй солдат, Маврикий, — проворчал он. — К тому времени как мы доберемся до Чинаба, я хочу, чтобы все люди в этой армии ругали меня денно и нощно. — Маврикий улыбнулся.
— Думаешь, они выместят гнев на малва? — Он улыбнулся шире. — Наверное, ты прав.
Глава 31
КАМБЕЙСКИЙ ЗАЛИВ
Осень 533 года н.э.
— Завтра вы ударите по малва в Бхаруче, — прошептал Эон.
Голос умирающего царя, несмотря на всю слабость, не дрожал, и сам негуса нагаст ничуть не колебался. Ни у кого из людей, собравшихся в царской каюте на флагманском корабле, не возникло трудностей с пониманием его слов. Там собралось все высшее командование морского аксумского флота.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160