Еще больше Мейера расстроило то, что отказ подписал не кто иной, как его единственный родственник Исаак Мейер, адмирал Белого и командующий объединенными силами Восточных Секторов.Получив назначение на ремонтно-вспомогательную базу, Эйб Мейер был искренне благодарен дедушкиной протекции, которая вытащила его из Порта, хотя скорее всего причиной послужило желание адмирала спасти от позора честное имя семьи. Но он ошибался. С тех пор как отец Эйба погиб, отражая атаку пиратов на Фриборн десять лет назад, Эйбу Мейеру редко доводилось видеться с дедом. Адмирал Исаак Мейер и раньше-то находился слишком далеко от Порта, а теперь и подавно они не смогут увидеться. Чуть пониже подписи на бумажке с отказом адмирал приписал собственной рукой морализаторское дополнение, призванное укрепить воинский дух внука. Но сентенции деда не вызвали ожидаемой реакции, а только усилили напряжение и обиду «Надеюсь, ты не опозоришь славные семейные традиции», — гласила приписка.Во время второго прочтения этой короткой и маловразумительной фразы негодование почти заглушило в душе Эйба Мейера чувство отчаяния. У него уже не оставалось ни малейших Сомнений в несправедливости Адмиралтейства и всей Вселенной, когда он наконец подошел к двери офицерского клуба. Бросив взгляд на часы он понял, что непростительно опоздал.Не вполне уверенный, что от него ждут каких-нибудь речей, командор с трехнедельным стажем службы на новом месте, открыл дверь клуба. Ему страшно хотелось бы войти внутрь вдохновенно и гордо вскинув голову, обвести орлиным взором зал, замерший в немом восторге… Но к сожалению, он был невысок и круглолиц, и если что-то в нем и приковывало внимание офицеров, так это сильно выдававшийся вперед живот. Глаза командора непрерывно слезились с тех самых пор; как он впервые ступил на землю Мак-Коля. Он был точно таким же, как и вообще все снабженцы на богом забытых тыловых базах.Как того и требовали неписанные законы и традиции, самый молодой офицер скомандовал: «Смиииирр…АААА!», и все находившиеся в зале мгновенно вскочили. Дух Мейера ничуть не укрепило то обстоятельство, что большинство его подчиненных были набраны в Секторе Валькеса, и теперь они возвышались над своим несчастным командором на добрые полметра. Усиленно пытаясь выглядеть не столь жалким, командор поспешил занять предназначенное место. Его рубашка, пропитанная потом, мгновенно заледенела, как только он оказался в помещении с хорошим кондиционером. Спина неприятно заныла. Командор почти побежал к своему месту во главе длинного стола, обогнав слугу, призванного согласно неписаной традиции помочь ему занять место. С размаху усевшись в кресло и придвинувшись к столу, Мейер вопросительно обвел взглядом подчиненных. После секундного замешательства те молча опустились на стулья; некоторые при этом недовольно глянули на командора. Приглушенный разговор звучал все громче и отчетливей; официанты разлили вино в высокие бокалы и поднесли каждому вазочку с тонкими дольками фруктов. Командор придвинул к себе вазочку с терпкими плодами, и никто из соседей по столу не посмел первым заговорить с ним.Эйб Мейер был полностью поглощен своими мыслями и ел медленно, так что закончившие трапезу прежде него офицеры были вынуждены от нечего делать подливать и подливать себе вина, а некоторые любители заказали темно-зеленый ликер, недавно ставший чрезвычайно популярным в Порту. Многие уже выпили больше, чем следовало, и заговорили громче. В конце концов молодой командор расправился с вкусным, несовершенно незнакомым сладким десертом и неохотно поднял глаза. Наступал черед нововведения — Традиции Часа.После Ежемесячного Обеда на один час все законы субординации прекращались, и все могли общаться совершенно свободно, невзирая на должности и звания. Каждый офицер мог совершенно свободно обратиться к другому — командор также не являлся исключением. Именно этого он и боялся больше всего все это время. Конечно, излишне дерзкий вопрос мог мгновенно лишить молодого офицера всякой перспективы продвижения по службе, однако Мейер осознавал, что в зале найдется немало людей одного с ним звания. И некоторые вполне способны позволить себе вольность, прекрасно понимая, что должность он получил по протекции высокопоставленного дедушки. Первые несколько вопросов были вполне пристойными и в основном касались общих знакомых в Порту. Но затем некая дама — капитан разведывательного корабля, видно, принявшая несколько больше, чем следовало бы, неуверенно поднялась из-за стола и, сделав широкий пьяный жест, спросила:— Когда же вы позволите нам преподать урок этим проклятым трайпам… э-э… сэр? — Слово «сэр» было сказано очень тихо и лишь после долгой паузы. — Мы уже две недели бьем баклуши в этой чертовой дыре, вместо того чтобы поднять корабли. А ведь наш долг защищать этот сектор, надеюсь вы не станете возражать? — К концу короткой, но пламенной речи голос звучал гневно, хотя слива звучали несколько неотчетливо. С глухим стуком она опустилась на стул и тут же, не теряя ни секунды, опустошила еще один бокал.Командор почувствовал, что неудержимо краснеет. Выражение лиц окружающих не оставляло ни тени сомнения — они думают то же самое. Что тут ответишь? И почему только эти проклятые трайпы появились именно тогда, когда он принял командование? Почему они не оказались дружественно настроенными — или хотя бы не столь агрессивными? Его мысли лихорадочно вращались в тесном кольце фактов.— Обзор ситуации поможет прояснить мое решение, — медленно начал Мейер, в душе мечтая иметь хоть какое-то решение, которое могло бы быть прояснено.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108