— Его правая рука легким взмахом пронеслась над панелью, и указательный палец отследил все переключатели, которые Рой только что перебросил в положение боевой готовности. — После всего этого я вынужден буду отдать вас под трибунал, и тогда посмотрим, что они скажут обо всем этом… космическом… э, комическом героизме. — Он сделал шаг назад и повернулся к основному объективу Минервы. — РМ — 14376, дайте внешний обзор. На основной экран.
— Полковник… — начала было Минерва, но тут же замолчала в нерешительности. Ее голос звучал несколько странно, и на мгновение у Роя зародилась мысль, что она готова открыто выступить в поддержку принятого им решения. Но тут его напарница завершила фразу, и он понял что она размышляла о более насущных проблемах. — Полковник, через сто шестьдесят семь минут бандиты окажутся на расстоянии, позволяющем вести пассивное наблюдение. — Она вновь помолчала. — Наблюдение невооруженным глазом. — Последнее замечание было явно лишним и прозвучало довольно оскорбительно, но Рой был благодарен Минерве. Эти слова сказали ему гораздо больше, чем проникновенные речи в его защиту. — Открыть диафрагму наблюдательного порта? — осведомилась Минерва.
Кулли перевел взгляд с объектива разумного корабля на «мускула»и тонко улыбнулся. Он осторожно опустился в командирское кресло, просмотрел положения переключателей, легонько постукивая по ним кончиками пальцев, и наконец перебросил один из тумблеров. Ничего не произошло, лишь улыбка на лице полковника стала шире.
— Ради всего святого, РМ — 14376. Откройте хоть все, если вам так нравится. Но сначала следует погасить все внутренние огни и перевести систему в режим ручного управления. Вы поняли меня?
Последовало несколько невыносимо долгих секунд, в течение которых из акустически совершенных динамиков Минервы (больше неоткуда) раздавалось странное шипение.
— Да. Я поняла вас. Сэр.
Освещение командирской рубки сначала поблекло до кроваво-красного аварийного, затем погасло совсем.
— Готово. Управление передано вам. Сэр.
— Отлично.
Рой никогда не видел ничего подобного — поскольку корабль ни разу еще не погружался в столь непроглядный мрак. Полковник Кулли в абсолютной темноте, похоже, чувствовал себя как рыба в воде. Это явно была более естественная для него среда обитания, чем яркий свет. Чувство ответственности за корабль, за его смертоносный нервно-паралитический груз, за жизнь экипажа, в абсолютной темноте обострилось до предела.
Прошло всего несколько секунд, и створки основного наблюдательного порта раскрылись. Использование старинного термина «диафрагма» для обозначения современного технического устройства было, вообще говоря, забавным анахронизмом. Тяжелые бронированные створки скрылись в щелях корпуса, обнажив широкое окно из прозрачного стекстиля. Рой прежде и понятия не имел, как много света дают звезды. Прежде всякий раз, когда он смотрел в наблюдательный порт непосредственно, а не с помощью телемониторов, за его спиной горел хоть какой-то свет, и картина была совершенно непохожа на эту алмазную роскошь.
Однако не все бриллиантовые искорки являлись звездами. Четыре из них двигались, увеличивались в размерах, приближались… Постепенно стали проступать знакомые формы. Это были боевые корабли халиан.
— Скорость падает, — доложила Минерва. — Курс прежний. Через семьдесят секунд они пройдут прямо перед нами.
Корабли халиан находились уже так близко, что Рой разглядел сине-фиолетовые лучи тормозных двигателей: корабли сбрасывали скорость, собираясь маневрировать. Он и не представлял себе прежде, насколько велики корабли хорьков… и как они страшны на вид. За эти семьдесят секунд, промелькнувшие как одно мгновение, вражеские корабли перестроились, вплотную подойдя друг к другу; для тяжелых судов такое построение чрезвычайно опасно. Корабли халиан на мгновение перекрыли все обзорное окно, а потом стали уменьшаться, удаляясь все дальше и дальше.
— А они заинтересовались нами, — заметил Рой к вящему удовольствию полковника Купли. — Вдруг они решат, что эта глыба представляет опасность для местного грузового сообщения, и расстреляют нас из плазменных пушек? А вдруг Флот?..
— Скорее всего это бакенщики. — Лицо полковника оставалось невидимым, но голос звучал абсолютно спокойно. — Никто не станет тратить боеприпасы на безобидный астероид.
— Я готова разделить вашу уверенность, полковник, — сказала Минерва. — Поскольку именно меня они бы и уничтожили в первую очередь. — Она ненадолго замолчала, переваривая новый поток данных о халианах, продолжавших тормозить и потихоньку разворачиваться. — Кстати, я никогда прежде не слышала о том, что халиане ставят маяки на разрушенных фрагментах. По-моему, они предпочитают переплавлять одни и уничтожать другие. И что бы там хорьки ни задумали, похоже, они собираются действовать немедленно.
Створки наблюдательного порта вновь плотно закрылись.
— Я взяла управление на себя, полковник, — мягким голосом сообщила Минерва, поставив полковника перед свершившимся фактом. — Для того, чтобы включить внутреннее освещение. Если вы согласны отказаться от ручного управления, мы переходим в состояние скрытой боеготовности… прямо сейчас .
То ли Кулли согласился, то ли Минерва сама перехватила управление, но командирская рубка осветилась малиновым мерцанием, соответствовавшим тревоге Номер Один. Системы управления вооружением вновь ожили.
— Только пассивное слежение, полковник, — вкрадчиво продолжила Минерва. — Разумеется, вы уже и сами поняли это.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85