Это был он, тот демонический кюре из К***, отец Луи М***, который умер две сотни лет назад и с тех пор не числился среди живых.
Его появление было невероятно! И все-таки усомниться в нем стало уже невозможно. Я и теперь не могу этого сделать, ибо в таком случае пришлось бы погрешить против истины. Свершилось!
Гость стоял передо мной в простом черном одеянии. Посмотрев на меня внимательнее, он слегка улыбнулся. Мне пришло в голову, что это я, должно быть, вызвала у него эту лукавую улыбку, подобно тому как луна вызывает прилив. Он обошел вокруг стула и провел руками по моим плечам, шее, груди. Прикосновение было холодным — о да, холодным как лед. Затем, пригладив мои волосы, пальцы его скользнули к затылку. Потом, наклонясь к самому уху моему, он прошептал:
— Мы знаем, кто ты. — И дрожь пробежала по моему телу при звуке его голоса.
Я встала — снова ужасный лязг кандалов, ограничивающих мои движения, — и повернулась к нему.
Мы стали лицом к лицу, он в черной рясе, а я в дурацком розовом платье, этом краденом шелковом тряпье. Он оказался лишь чуть-чуть выше меня.
Затем он отступил, сделав шаг назад, и… неужто мне самой захотелось этого… его сутана сползла с его плеч, и я увидела, что под нею он голый. Она словно зола осыпалась с него и темной кучкой упала к его босым ногам.
Отважусь ли я поднять на него глаза?
— Да, — сказал он, — посмотри на меня.
Неужели он прочел мои мысли? Кто этот священник? Что собой представляет?
— Regarde — moi! — И, продолжая улыбаться, он сделал еще шаг назад, чтобы я смогла его лучше разглядеть.
Он поднял над головой длинные, мускулистые руки, сложив ладони, словно в молитве. И медленно стал поворачиваться. Вращаться. Будто в танце. Показывая себя, свою красоту. Он был и вправду прекрасен. И спереди, в полный рост, и сбоку, и сзади. Он улыбался, видя мой благоговейный восторг, мой страх, мое незнание. Он упивался моим устремленным к нему взором, моим взглядом в упор.
О, эти черные пучки волос у основания поднятых рук! Ах, эта грудь, слегка прикрытая пушистой порослью, и эти соски, похожие на розовые бутоны! А широкая мускулистая спина! И талия, плавно переходящая в крутые, сильные бедра. Великолепно очерченные ноги. Налитые, упругие ягодицы. Длинный, гибкий уд его естества. Изгибы икр. Ступни с изящным подъемом…
То была красота, которой я прежде не знала, которой никогда не видела.
Слезы жгли мне глаза. Отчего я расплакалась? Не оттого ли, что уже в тот миг я узнала правду? Не приоткрылась ли мне в эту минуту загадка и тайна всей моей жизни?
…Священник приблизился ко мне. Почти невесомыми пальцами он смахнул мои слезы; при его прикосновении они застыли, превратившись в жемчужины, которые он взял в руки и растер в порошок. А затем руки его снова медленно прошлись по моим плечам, пробрались к затылку и расстегнули там застежку на платье. Я стояла перед ним, ожидая, когда теплое дыхание сорвется наконец с его уст. Но тщетно. Он медленно освободил мои плечи от платья, опустил его ниже, и я предстала пред ним обнаженной до пояса.
Мы знаем, кто ты.
А я стояла, полуобнаженная, перед этим… существом. Он выглядел, конечно, похожим на обычного, то есть смертного, человека, но разве не был он мертв последние двести лет? А его прикосновения… Он был холодным и…
— Я инкуб, дух знания, — проговорил он. — Не бойся, — таковы были в точности его слова, которые он сопроводил широчайшей улыбкой и проникновеннейшим взглядом. Под пристальным взором его глаз мне захотелось зажмуриться. Он положил руки на мои груди. Кожа пошла пупырышками от ледяного прикосновения. Но каким бы холодным оно ни было, кровь моя от него почему-то быстрей побежала по жилам. Я почувствовала тепло. Фарфорово-белые грудь и шея зарделись. Он возбуждал мою плоть своими умелыми пальцами и точно так же возбуждал мою душу своей улыбкой.
Едва он, наклонясь, притронулся к моим оковам, как они с бряцанием свалились с меня. Возможно, проржавевший язычок замка обломился при его прикосновении? Я сейчас не знаю, так ли было на самом деле, но это уже не имеет значения.
Я стояла перед священником и выполняла все в точности, как тот велел. Он не всегда произносил указания вслух, но они всегда были понятны.
Сделав шаг вперед, я переступила через лежащие на полу кандалы. Розовое платье соскользнуло на пол, и я не подхватила его; оно легло у моих ног шелковисто поблескивающей заводью, так что я попросту вышла из нее (как давеча вышла из своих цепей), расплескав по ржавым ее берегам розовые лохмотья.
— Словно Афродита из морской пены, — отметил отец Луи, этот, видимо, прирожденный льстец, наблюдая за представшею перед ним живою картиной.
Уж не смеется ли он, подумала я. Тот покачал головой и ответил, что вовсе нет.
Власть его надо мной возрастала с каждым новым ласковым словом, с каждой новою похвалой, каждый раз, когда по мне новой волной пробегала дрожь, пока наконец я не почувствовала, что принадлежу ему всецело. Обольщение состоялось. Я была готова сделать все, о чем он попросит.
Он наклонился и поднял лежавшее на полу платье, затем одним легким движением разорвал его по шву от выреза на груди до подола и, отодвинув книги, расстелил на дубовом столе, словно шелковую скатерть. Этот кюре был неимоверно силен: он поднял меня без видимого усилия и, похоже, всего лишь дотронулся ногой до стула, отчего тот отлетел к самой стене. Кто он такой? Неужто действительно дух, один из инкубов? Невероятно! И тут у меня зародился вопрос: друг он или враг?
На мне ничего не осталось, кроме Паучихиных башмаков — той самой сшитой из белой кожи и сильно разношенной пары с потертыми носками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218