Мадлен сидела неподвижно, откинув назад голову и закрыв глаза, ее изящные, испачканные кровью руки безвольно висели. Когда в последний раз кровь исторглась из нее, в ритм с биением моего сердца, я со страхом подумала: а что если я случайно… Казалось, Мадлен мертва. И если я не стала причиной ее смерти, то только потому… что она уже пережила кончину раньше.
Обеспокоенная, я попыталась заставить Мадлен вернуться к нам, и это мне удалось. Она вновь обрела человеческий облик и тут же расплакалась: последние капли крови вытекли горькими слезами из глаз. Заговорив (голос ее, увы, не изменился), она тут же обрушилась с проклятиями на Себастьяну, которая все эти годы не дала себе труда попытаться остановить истечение крови, даже когда она ее умоляла, даже когда…
— Хорошая работа, ведьма! — воскликнул отец Луи, прервав причитания Мадлен, которые тут же смолкли. Я наблюдала, как он провел двумя пальцами по перерезанному горлу Мадлен, убедившись, что оно сухое, без всяких следов крови. — Ты сделала это!..
Но улыбка тут же исчезла с его лица, и он сел, не отводя глаз от девушки-призрака. Да, я добилась успеха. Но смогу ли я проделать то же самое на перекрестке дорог? Если это случится, призраки, привыкшие думать, что навечно связаны друг с другом, по-видимому, расстанутся. Мы все об этом знали, хоть и не говорили вслух, и это сильно сдерживало радость, которая была или могла бы быть.
Духи покинули меня. Безмолвно исчезли. Казалось, ни один из них не знал, что сказать, по крайней мере они не проронили ни слова. Я поняла также, еще до того, как Мадлен покинула эту скрытую под свесом крыши комнату, что ее желания не изменились: она по-прежнему хотела добраться до перекрестка дорог, чтобы «умереть». Итак, мне оставалось гадать: чего я достигла, помимо того, что добилась некоторых успехов в своем Ремесле? Единственный ответ, который я могла дать, — «ничего» — вызывал у меня странную грусть.
На следующее утро, когда следы крови почти совсем исчезли, я сообщила Мишелю, что мы встретимся в десять часов, как было условлено ранее. После незатейливого завтрака я вышла из гостиницы, чтобы побродить часок по еще не проснувшемуся городу.
ГЛАВА 32Колокол, книга и свеча

Днем ранее, приехав в Анже, я велела Мишелю дать лошадям сена и спрятать карету в каком-нибудь закоулке. Я спросила также, чувствуя некоторую неловкость, не мог ли бы он провести эту ночь в экипаже. К моему облегчению, он ответил, что так и собирался сделать. Все же я дала ему денег, наверно слишком много, и он, как водится в подобных случаях, той же ночью осуществил превращение одного вещества в другое, то есть монет в изрядную долю выпивки. На следующее утро от него попахивало, но он явно сознавал свою вину. Я была удивлена: Мишель казался мне послушным наивным мальчиком, он вызывал у меня симпатию. Правда, я и сама испытывала некоторую mal a la tete из-за нескольких кружек пива, выпитых накануне. Тем не менее, когда Мишель попросил меня задержаться в Анже еще на один день, я ответила отказом, несколько даже гордясь своей решительностью. Более того, я отправила его в таверну «La Grosse Poule», хорошо понимая, что он там опохмелится, и велела, конечно, не раскрывая истинной причины своего интереса, разузнать о том человеке, которого я оставила истекающим кровью. Я дала ему достаточно денег, чтобы развязать язык трактирщику и его жене, но он возвратился, ничего не разузнав, сообщив лишь, что таверна «закрыта плотнее, чем лягушачья задница, и ничего тут не поделаешь».
Было уже позднее утро, когда мы наконец покинули Анже.
Присутствие призраков не ощущалось, как и всегда в дневное время. Я подняла шторы берлина, и свет затопил неустанно катящийся вперед экипаж, подобно тому как воды Луары нередко затапливают Турень. Кстати, эти воды уже поднялись высоко, правда еще не до того уровня, когда начинается наводнение. Река плавно текла, образуя длинные спокойные излучины, но ее скрытая мощь была очевидна.
Я глядела на пейзаж, проплывающий за окном, и вскоре на горизонте появился замок: он то и дело возникал посреди садов и виноградников этой благодатной для возделывания земли — некоторые проплывающие передо мной картины имели фантастический вид, другие были попроще, но каждая из них казалась по-своему величественной.
Повсюду трудились обитатели Турени. Белые женские чепцы, как грибы, усеивали поля. Время от времени мы проезжали мимо групп женщин, бредущих по обочине или стоящих на земляной насыпи, окаймлявшей одну из сторон дороги. И везде только женщины, глазеющие на берлин. Я недоумевала: а где же мужчины? Невыразительные женские лица с широко открытыми глазами производили впечатление тупости, которое отнюдь не смягчали незатейливые одежды и неуклюжие деревянные башмаки. Из-за этих сабо казалось, что ноги крестьянок, а может быть, и все тела целиком вырублены из окаменевшей древесины. Я слегка помахала женщинам рукой — они не ответили, наверно из-за благоговейного страха, а не от какой-то врожденной неотесанности. Настроение мое резко испортилось: уж если я что-нибудь и знала в окружающем мире, так это женщин-работниц. Я откинулась на сиденье, вновь преисполненная решимости при первой же возможности избавиться от берлина и нанять карету более легкую, быструю и не такую претенциозную.
На этом отрезке пути дорога была хорошая и широкая, река находилась все время в пределах видимости, мы часто ехали вдоль берега. Путешествие через Турень оказалось легким и быстрым.
Тур расположен неподалеку от Анже, и мы достигли его в середине третьего дня пути. Мы могли бы прибыть и раньше, но я приказывала Мишелю задержаться то здесь, то там:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218