ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


– Извини, брат.
Филип пристально посмотрел на Уильяма. Большого вреда от него не было. Во всем виноваты старшие, которые смотрели сквозь пальцы на безобразное поведение молодых монахов в церкви.
– Если тебя утомляют службы, почему тогда ты стал монахом? – спокойно спросил Филип.
– Я у отца пятый сын.
Филип кивнул.
– И, без сомнения, он дал монастырю участок земли, чтобы тебя приняли?
– Да, целое хозяйство.
Обычная история: человек, у которого было слишком много сыновей, одного из них отдавал Богу, а чтобы Господь не отверг его дар, еще и присовокуплял часть своей собственности, достаточную для поддержания скромного бытия будущего монаха. По этой причине многие молодые люди, отдаваемые в монастырь, вовсе не были склонны к такой жизни и вели себя порой из рук вон плохо.
– А что, если тебя перевести отсюда в какой-нибудь скит или, скажем, в мою скромную обитель Святого-Иоанна-что-в-Лесу, где нужно много трудиться на воздухе и гораздо меньше времени молиться? Не кажется ли тебе, что тогда ты будешь относиться к службам с большим уважением?
Лицо Уильяма вспыхнуло.
– Да, брат, кажется.
– Что ж, я подумаю, что можно сделать. Но не слишком радуйся – возможно, нам придется подождать, пока у нас не будет нового приора, и уже его попросить о твоем переводе.
– Все равно благодарю тебя!
Служба закончилась, и монахи друг за другом начали покидать церковь. Филип приложил палец к губам, тем самым давая понять, что разговор окончен. Когда вереница монахов проследовала через южный придел, Филип и Уильям присоединились к процессии и вышли в крытую галерею, примыкающую к южной стороне нефа. Там строй монахов распался, и они стали разбредаться кто куда. Филип направился было на кухню, но ризничий преградил ему дорогу. Он стоял перед ним в агрессивной позе – расставив ноги, руки на бедрах.
– Брат Филип.
– Брат Эндрю, – отозвался Филип, недоумевая: «Что это он задумал?»
– Ты зачем сорвал торжественную мессу?
Филип был ошеломлен.
– Сорвал? – воскликнул Филип. – Юноша вел себя безобразно. Он...
– Я сам в состоянии разобраться с нарушителями дисциплины на моих службах! – повысил голос Эндрю. Расходившиеся монахи остановились, наблюдая за происходящей сценой.
Филип никак не мог понять, в чем причина всей этой суматохи. Обычно во время служб старшие братья следили за поведением молодых монахов и послушников, и вовсе не было такого правила, что делать это мог только ризничий.
– Ноты ведь не видел, что происходило... – заговорил Филип.
– А может, я видел, но решил разобраться с этим позже.
– В таком случае что же ты видел? – с вызовом спросил Филип.
– Как смеешь ты задавать мне вопросы?! – заорал Эндрю. Его красное лицо приобрело фиолетовый оттенок. – Ты всего лишь приор захудалой лесной обители, а я уже двенадцать лет здесь ризничий и буду вести соборные службы так, как считаю нужным, без помощи всяких там чужаков, которые к тому же вдвое младше меня!
Филип начал думать, что он действительно поступил неправильно, – в противном случае почему Эндрю так взбесился? Но сейчас важнее было прекратить этот ненужный спектакль, разыгранный перед другими монахами. Филип подавил в себе гордость, покорно склонил голову и, стиснув зубы, произнес:
– Признаю свою ошибку, брат, и смиренно прошу простить меня.
Эндрю был взвинчен и намеревался продолжать перебранку, так что столь поспешное отступление противника его даже разочаровало.
– И чтобы больше этого не повторялось! – рявкнул он.
Филип промолчал. Последнее слово должно остаться за Эндрю, ибо любое замечание со стороны Филипа только вызовет ответную реакцию. Он стоял, опустив глаза и прикусив язык, в то время как Эндрю еще несколько секунд свирепо на него взирал. Наконец ризничий повернулся на каблуках и с гордо поднятой головой пошел прочь.
Братья уставились на Филипа. Он чувствовал себя униженным, но нужно было снести это, ибо гордый монах – плохой монах. Не проронив ни слова, он покинул галерею.
Опочивальня располагалась к юго-востоку от собора, а трапезная – к юго-западу. Филип пошел на запад и, пройдя трапезную, очутился неподалеку от дома для приезжих и конюшни. Здесь, в юго-западном углу монастырской территории, был кухонный двор, с трех сторон которого стояли трапезная, сама кухня и пекарня с пивоварней. Во дворе в ожидании разгрузки стояла телега, доверху наполненная репой. Филип взобрался по ступеням кухни, открыл дверь и вошел внутрь.
Воздух был горячим и тяжелым от запаха приготавливаемой рыбы; то и дело гремели сковородки да раздавались приказания. Трое раскрасневшихся от жары и спешки поваров с помощью шести или семи подручных готовили обед. На кухне были два огромных очага, находившихся в разных концах помещения, и в обоих полыхало пламя. Возле каждого очага, обливаясь потом, стоял мальчик, который поворачивал вертела с нанизанной на них жарящейся рыбой. Филип сглотнул слюну. В огромном чугунном котле, подвешенном над огнем, варилась морковь. Два молодых человека, стоявших у деревянного чурбана, резали здоровенные – длиною в ярд – буханки белого хлеба на толстые куски. За всем этим кажущимся хаосом наблюдал брат Милиус, монастырский повар, примерно того же возраста, что и Филип. Он сидел на высокой скамейке и невозмутимо смотрел на кипевшую вокруг него работу. Его лицо выражало удовлетворение. Он приветливо улыбнулся Филипу и сказал:
– Спасибо тебе за сыр.
– А... да. – С тех пор как Филип приехал, так много всего произошло, что он уже забыл об этом. – Он изготовлен из молока утренней дойки и имеет особенно нежный вкус.
– У меня уже слюнки текут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61

ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ    

Рубрики

Рубрики