Но вот Ленку убили, и давно забытый конфликт с «Блумфилд Вайсом» снова всплыл на поверхность.
Крис решил, что не позволит призракам прошлого уничтожить его, выбить у него из-под ног почву. Он обязан воспротивиться этому и выстоять — если не ради себя, то хотя бы ради Ленки, ради её памяти, ради их общего дела.
Крис расправил плечи и широким шагом двинулся по Харли-стрит в направлении офиса. Он сделает всё, что в его силах, чтобы отговорить Руди от его намерения отозвать средства из фонда. Ну а если у него это не получится, он придумает что-нибудь ещё, вывернется как-нибудь. Найдёт другое решение, чтобы сохранить фонд «Карпаты».
Вернувшись в офис, он включил компьютер, вывел данные о последних сделках и стал размышлять о возможностях фонда «Карпаты» — о том, в частности, как ему выжить в неблагоприятных условиях. В случае, если один из инвесторов отзовёт свои средства, у него есть два пути. Во-первых, на место прежнего инвестора можно привлечь нового, а во-вторых, если такой инвестор не найдётся, можно продать часть ценных бумаг из собственности фонда и выплатить требуемую сумму. Найти нового инвестора без Ленки с её общительным характером и обширными деловыми связями будет нелегко. Вряд ли незнакомый человек решится доверить Крису сумму в десять миллионов, зная, что один из директоров фирмы убит при невыясненных обстоятельствах.
Стало быть, ему необходимо продать кое-какие ценные бумаги. Но вот какие? Бумаг у Криса хватало. На их приобретение ушли не только взятые у инвесторов средства, но и деньги, полученные по различным займам. У Криса имелись государственные кредитные обязательства Чехии, Польши, Эстонии, Венгрии, Словении и других стран. Госбумагами в фонде «Карпаты» занимался в основном Крис. Ленка считала его специалистом в этой области и позволяла ему покупать и продавать их, действуя по собственному усмотрению.
Отставка очередного российского премьер-министра и связанный с этим скандал основательно изменили расклад в этой сфере фондового рынка. Крис тем не менее был убеждён, что купленные им бумаги стоят вложенных в них средств. Помимо госбумаг, у него имелись бумаги всевозможных предприятий Восточной Европы, которые они с Ленкой условно называли мусором. Крупнейший пакет, имевшийся в распоряжении Криса, принадлежал фирме «Эврика телеком». Эти бумаги за несколько дней до своей смерти купила Ленка. И они, если верить нынешним сводкам, постоянно падали в цене, что вызывало у Криса особенное беспокойство.
Он решил, что прежде всего следует избавиться именно от этого пакета. Хотя бы от части его. Если Руди согласится подождать с отзывом своих средств, вырученные от продажи бумаг «Эврики телеком» деньги можно будет пустить на приобретение ценных бумаг других фирм и предприятий — более, на взгляд Криса, перспективных и надёжных, чем «Эврики».
Крис позвонил Йену.
— Как обстоят дела с бумагами «Эврики телеком»? — сразу спросил он, не желая ходить вокруг да около и тратить время на бессмысленные светские разговоры.
— Мы оцениваем их примерно в девяносто пять, — сказал Йен.
— Девяносто пять! Но Ленка на прошлой неделе заплатила тебе по сто за штуку!
— Было дело, — сказал со смущением в голосе Йен. — Но после отставки российского премьер-министра ситуация на рынке мгновенно изменилась. В понедельник мы получили с мест последние сведения по продажам, и они выглядят… хм… весьма удручающе.
— И это через неделю после того, как фирма выбросила свои ценные бумаги на рынок! — воскликнул Крис. — Невольно возникает вопрос, не было ли это задумано с самого начала?
— Нас это шокировало не меньше твоего, — сказал Йен. — Вот почему мы стараемся побыстрее сбыть их с рук, а это, разумеется, сказывается на цене.
Всё, что сказал Йен, Крис истолковал так: «Блумфилд Вайс» готов купить принадлежащие ему бумаги, но по девяносто пять. Это означало потерю в пять процентов. Другими словами, за ту часть бумаг, которые на прошлой неделе обошлись Ленке в десять миллионов евро, Крис получил бы теперь только девять с половиной миллионов. Неприятно, конечно, но Крис решил, что убыток в полмиллиона — не такая уж страшная потеря.
Другое дело, что рынок ценных бумаг Восточной Европы считался неликвидным. Как только Крис заявит о своём желании избавиться от значительного количества бумаг польской компании «Эврика телеком», «Блумфилд Вайс» начнёт сбивать цены и на другие бумаги. Крису, однако, выбирать не приходилось.
— Я хочу вернуть ту часть пакета, за которую Ленка на прошлой неделе заплатила тебе десять миллионов евро, — твёрдо сказал он. — Другими словами, десять миллионов условных единиц. Как это осуществить?
Йен с минуту помолчал.
— Наш агент подумает, что можно сделать, — сказал он наконец ровным голосом. — Но, поскольку речь идёт о таких больших суммах, уверен, что больше девяноста трёх он тебе не даст. Кроме того, не думаю, что он готов купить десять миллионов единиц одним пакетом. Лучше продавай их по частям.
«Нет, так дело не пойдёт, — подумал Крис. — Он хочет сбить цену ещё сильнее и затянуть сделку».
— Послушай, Йен, — сказал Крис. — Ленка на прошлой неделе купила у тебя пакет ценных бумаг на двадцать пять миллионов евро. Я хочу вернуть тебе их часть — ровно десять миллионов единиц, причём незамедлительно.
Йен снова помолчал, потом сказал:
— Видишь ли, Крис, мы ведём речь не о госбумагах, а о кредитных обязательствах предприятий. Насколько я знаю, с этой сферой рынка ты знаком слабо, а тут, между прочим, царят свои законы. Это рынок неликвидный, и все об этом знают. Давай для начала ограничимся продажей части бумаг, а там посмотрим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116