После долгой паузы он наконец спросил:
- Так ты склоняешься к Аргентине?
- Да.
- Почему?
Я сделал глубокий вдох и выдал:
- Судя по всему, их политика привязки песо к доллару сработала, и неплохо. А облигации подешевели на пару пунктов потому, что какой-то крупный инвестиционный менеджер в США решил продавать. Все равно, аргентинские бумаги - хороший товар.
- Так… И какие же бумаги тебе кажутся самыми привлекательными?
- Дисконтные. - Это были облигации Брейди, заменившие старые банковские займы, когда Аргентина реструктурировала свои прежние долги несколько лет назад. - Я прав?
Рикарду улыбнулся:
- Ты знал, что мой отец был аргентинцем?
- Джейми сказал мне об этом.
- С давних пор у меня есть одно правило. Не позволяй трейдеру заниматься облигациями, выпущенными на его родине. Он не сможет быть объективным. Обычно я не нарушаю это правило даже в отношении себя самого, но на этот раз…
Он снял трубку. Я удивился:
- А не поздно?
Он посмотрел на часы.
- В Сан-Франциско есть отделение министерства торговли. Еще должны быть в игре. Погоди минутку. Брэд? - Пауза. - Рикарду Росс. Что у тебя с Аргентиной? Дисконтные… На двадцать миллионов… Конечно, подожду.
Он подмигнул мне:
- Запаниковал. Но я его знаю. Если я попрошу его дать хорошую цену, он даст. Ему нужно доказать, что он может. Себе. И мне в особенности. - Он снова сосредоточился на телефоне. - Шестьдесят семь при спреде ноль-пять? Приличный разброс, а, Брэд? Ладно, ладно, я знаю, что уже поздно. Я возьму на двадцать при ноль-пяти. - Рикарду повесил трубку и повернулся ко мне: - Теперь не забудь свистнуть, когда продавать.
Я кивнул. Сердце колотилось, как бешеное.
- А теперь, пожалуй, пора и по домам. Через восемь часов новый день. Ты что, вообще не спишь?
- Сплю, но мне мало нужно, чтобы выспаться. А вы?
- Сплю. Но мне тоже мало нужно.
Рикарду улыбнулся. Родственные души, подумал я. Нечасто встретишь человека, которому не нужно отсыпаться всю ночь. Я обычно бодрствовал почти до рассвета, читая или работая. Пять часов сна мне хватало с лихвой. Особенно если я занимался чем-то действительно интересным.
- Седлай свой велосипед, - сказал он.
Я так и сделал. Я летел домой на всех парах. Меня обуревали противоречивые чувства. Страх, что мой дебют провалится, - и радостная надежда на то, что все сложится, как надо.
4
В среду утром город был окутан туманом. Проезжая через Ист-Энд, я даже не мог разглядеть Тауэр. Старые склады громоздились по обе стороны Нэрроу-стрит. То тут, то там глаз выхватывал смутные силуэты Лондона. В какой-то момент мне показалось, что я перенесся в викторианскую Англию, но тут на красный свет вылетел грузовичок, я очнулся и резко соскочил на тротуар.
В окнах операционного зала небо сияло голубизной. Мы находились выше кромки тумана - под нами простирались белые клочковатые облака. Верхушка здания NatWest торчала, как далекая скала в море. Да мы и сами были островом, далеко от берегов Англии - ближе к Нью-Йорку и Буэнос-Айресу, чем к Примроуз-Хилл или Шордичу. Маленькая группа колонистов, иммигранты со всего света, собравшиеся на этой чужой земле в поисках удачи.
Ладно. Все это хорошо, но как там мои "аргентинки"?
Я включил монитор на столе Джейми. Бид шестьдесят четыре с четвертью. Рынок поднялся на один пункт, оставив мои облигации далеко в хвосте. Черт побери, похоже, я поставил не на ту лошадь.
Джейми в офисе отсутствовал. С утра он должен был проводить презентацию в какой-то крупной страховой компании, которая собиралась вложиться в развивающиеся рынки. Мой приятель утверждал, что если уж эти ребята вкладываются, то на всю катушку.
Я задумчиво уставился на свой стол. Меня не покидало ощущение, что он не мой. Что он по-прежнему принадлежит неведомому мне Бельдекосу. Нет, дело было, конечно, не в призраках и прочих страшилках. Просто я странным образом ощущал его присутствие, хотя даже не знал, как он выглядит. Рабочий стол - это кусочек личного пространства. Крошечный островок безопасности. А сейчас мне казалось, что я вторгся на чужую территорию. Не слишком приятное чувство.
Факс за моей спиной ожил. Большая часть факсов обычно предназначалась Изабель, но она опять висела на телефоне. Я взял два выползших листа бумаги.
Мартину Бельдекосу. Отправитель - United Bank of Canada. Любопытство победило благоразумие. Я взял бумаги, сел за свой стол - за стол Мартина - и принялся читать.
Уважаемый г-н Бельдекос,
В продолжение темы вашего последнего запроса относительно владельца-пользователя International Trading and Transport (Панама), я решил, что вам будет интересно ознакомиться с результатами проведенного нами расследования.
Возможно, вы помните, что единственным человеком, который, согласно нашим документам, имеет отношение к International Trading and Transport (Панама), является г-н Тони Хемпел, адвокат из Майами. Изучение дел одного из наших клиентов показало, что г-н Хемпел тесно связан с Франсиску Араганом, бразильским финансистом, которого Управление по борьбе с наркотиками США подозревает в отмывании наркодолларов.
Мы делаем все возможное для сотрудничества с правоохранительными организациями разных стран в расследованиях преступлений, связанных с наркотиками и отмыванием денег. С другой стороны, мы осознаем необходимость конфиденциальности в отношении наших клиентов. Именно поэтому мы до сих пор не сообщали в УБН о вашем запросе. Если вы располагаете информацией, которой хотели бы поделиться, свяжитесь, пожалуйста, со мной, и я сообщу вам имя следователя и его телефонный номер.
Искренне ваш,
Дональд Уинтерс,
вице-президент
Я тупо смотрел на лежащий передо мной факс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17