Однако после рождения Уинни, когда стало ясно, что маленькая девочка может слышать, телевизор замолк навсегда. Незнакомые голоса, внезапное усиление звука во время рекламных вставок — все это пугало и смущало Уинни.
Новый телевизор Джулии был кабельным, как объяснил ей продавец. Без этого принимаемые в Тирнее каналы не работали. И изображение было очень нечетким. Поэтому она подписалась на основной кабель и получила четкий и ясный сигнал.
Джулия смотрела новости. И «мыльные оперы». Особенно «мыльные оперы», потому что в них было именно то, что ей требовалось, — ощущение причастности к жизни, притом безопасной, возможность узнавать о человеческих взаимоотношениях, о которых ей ничего не было известно. О любви между женщинами и мужчинами.
Возможно, иногда выдумка и эмоции перехлестывали через край. Тем не менее Джулия могла плакать, улыбаться, даже разговаривать.
— Виктор поступает неверно, — говорила она своему неизменно внимательному желтому кролику. — Никки должна бы понять, что причиной, почему он не пришел в тот вечер на ранчо, был несчастный случай с Клиффом. Виктору нужно бы сказать Никки правду, пусть даже он и Николас приехали в Лас-Вегас слишком поздно и не смогли воспрепятствовать ее браку с Джошуа.
Джулия так же разговаривала с самими персонажами «мыльной оперы».
— Не делай этого, Джеке! Бренда доверяет тебе, по-настоящему доверяет, а если ты это сделаешь…
Джулия решила, что смотреть «мыльные оперы» — дело правильное. Можно поплакать, улыбнуться и даже высказать вслух свое отношение к поступку персонажа. И она смотрела в дневное время драмы, известия днем и вечером, совершала длительные прогулки, как в былые времена с бабушкой, — на кладбище и даже гораздо дальше.
Во время подобных прогулок в летнее время у Джулии рождались порой неожиданные мысли и желания. Она внимательно анализировала каждое. Кое-какие она отбрасывала, другие, после еще более внимательного рассмотрения, принимала к действию.
Где-то в середине июля у нее родилось одно желание, и когда оно окончательно созрело, Джулия назначила дату — 31 августа.
В этот день — годовщину смерти Уинни — она отправилась в больницу, где родилась ее сестренка, где за ней так любовно ухаживали и где она умерла бы через несколько дней, окруженная любовью, если бы Джулия не забрала ее домой.
На знакомом входе висела новая табличка — теперь это была не больница, а «Региональный медицинский центр». Здесь шло строительство, видны были следы раствора и кирпича — здание расширялось, чтобы соответствовать новому названию.
Джулия договорилась о встрече с женщиной, которая теперь заведовала справочной службой. И которая написала Джулии такое трогательное письмо после смерти Уинни.
Джулия объяснила ей, что она хотела бы стать оператором справочной службы, если имеется свободная вакансия, чтобы таким образом помогать врачу. Она сказала, что ее не интересует оплата. И призналась, что ее квалификация весьма скромна. Ее домашнее образование завершилось в возрасте четырнадцати лет, после появления Уинни, и она никогда не работала. Но Джулия верила, что сможет ответить на звонки, поступающие от пациентов после окончания рабочего дня.
Разумеется, она сможет, согласилась менеджер. И притом ей будут платить, как и всем другим служащим. А что касается квалификации… Менеджер хорошо помнила мягкий голос Джулии, который излучал спокойствие даже тогда, когда ее любимые люди были больны.
Поначалу Джулия работала в самом центре, в просторной комнате, безмолвной и пустынной в рабочее время, но наполнявшейся звонками по вечерам, ночами и во время уик-энда. Через месяц, когда Джулия освоила дело, ей предоставили возможность работать дома. Подобная возможность предоставлялась всем операторам, работавшим на телефоне, кроме тех, кто обслуживал непосредственно больницу. Джулия была идеальным сотрудником, ее не отвлекали ни дети, ни супруг. Медицинский центр оборудовал ее дом компьютером, факсом и дополнительной телефонной связью.
Джулии все еще требовался контроль за ситуацией. Возможность побыть одной, помолчать, если ей этого захотелось. И в то же время она теперь имела возможность общаться, поддерживать определенную связь с людьми, не выходя при этом из дома. Когда раздавался звонок, она представлялась так: «Телефонная служба врачебной помощи. Это Джулия. Чем я могу вам помочь?» И взволнованный голос восклицал среди ночи: «Ой, Джулия, я так рада, что это вы!»
Врачи, к которым она была прикреплена, тоже были рады, когда на телефоне работала Джулия. Она собирала всю необходимую информацию деловито и спокойно и, хотя медицинских советов никому не давала, порой рекомендовала позвонить по номеру «911», а часто сама и организовывала подобный звонок.
Так, единственным симптомом пожилой женщины была усталость, и она никого не хотела беспокоить. Просто она чувствовала себя смертельно уставшей.
Женщина перенесла инфаркт, и Джулия каким-то образом интуитивно поняла, насколько потенциально опасен такой простой симптом — усталость.
Откуда она это знала? Вызванный по телефону врач только развел руками.
Да она, наверное, и не знала. А может, и знала. Может, ее общение с Уинни и бабушкой научило ее быть чуткой к жалобам, какими бы смутными они ни были, если исходили от того, кто никогда не жалуется.
Джулия чутко улавливала все нюансы голосов, которые звонили ей ночью. И всегда готова была прислушаться к импульсам, которые могли бы в ней возникнуть. Но их не было. Решение работать в телефонной службе врачебной помощи было единственной переменой в ее жизни, которое она сознательно приняла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71