— Ты морячка? — спросил Джеймс.
— Нет. Я никогда ни на чем не плавала.
— Значит, ты должна ею стать.
— Кажется, да. Это выглядит так умиротворенно.
— Совершенно верно.
— А ты моряк? — смело спросила Кэт, снова повернувшись к Джеймсу.
— Страстный. И когда ты будешь готова попробовать, я тебе помогу.
— О нет…
— Нет?
— А Алекса любит плавать?
— Да, хотя для подобного занятия она несколько беспокойна. Но если ты будешь рядом, проблем не возникнет. — Джеймс замолчал, увидев в глазах Кэтрин удивление, вызванное его уверенностью в том, что присутствие Кэт успокоит старшую сестру. — Кэтрин, так ты хочешь попробовать?
— Да, очень…
— Отлично! Довольно трудно будет разобраться в наших рабочих графиках, но если нам и не удастся найти время до августа, то подождем до приема, который устраивают мои родители в Мэриленде и на который ты приглашена. Запомни, уик-энд на третьей неделе, то есть девятнадцатого числа, и…
— Кэт!
— Алекса?.. — прошептала Кэтрин; затем медленно обернулась на любимый голос и поднялась навстречу бегущей сестре. — Привет!
— Привет! — Алекса обняла Кэтрин, стараясь скрыть волнение, нерешительность и беспокойство.
Что-то было не так! Темные круги под глазами Кэтрин свидетельствовали о бессонной ночи, и то, что прежде было мягкой, чувственной, очаровательной полнотой, теперь тревожило какой-то тяжестью и болезненностью. Что же могло так разрушить тихую безмятежность Кэт? Расскажет ли она об этом сестре? Алекса надеялась.
— Как же я рада, что ты здесь, Кэт!
— Я тоже. Квартира просто чудесная, и моя спальня, и рояль… Спасибо тебе.
— Не за что. — Алекса повернулась к Джеймсу и, поблагодарив его ласковой улыбкой, слегка съязвила:
— Как только я проснулась и сделала счастливое открытие, что Кэт приехала, я тут же поняла, что вы отправились смотреть на яхты. Джеймс от них без ума, — пояснила Алекса сестре.
— Она уже в курсе дела, — улыбнулся Джеймс и, обратившись к Кэтрин, добавил:
— И я надеюсь, приняла приглашение отправиться в плавание — во время приема в Инвернессе, если не получится раньше августа.
— Да. — Кэтрин невольно покраснела.
Джеймс вернулся с сестрами в дом, не спеша выпил с ними кофе и деликатно удалился. Он ведь знал, насколько важным это время было для Алексы, да и для Кэтрин, наверное, тоже. Джеймс не сводил глаз с Кэт, когда Алекса окликнула ее по имени, и видел ее мгновенное напряжение: руки сжались в кулачки — и облегчение, когда стало ясно, что старшая сестра, несомненно, рада встрече с ней.
Джеймс хорошо знал одну сестру и почти не знал другую, но ему очень хотелось заверить обеих: «Все будет прекрасно, вы сами увидите, потому что вам обеим искренне хочется стать ближе друг другу». Но он также понимал, что одного желания мало. И еще он почувствовал, что у Кэтрин, как и у Алексы, есть немало собственных секретов и сомнений. Им предстояло пройти по коварному минному полю своего прошлого. Можно ли совершить подобное путешествие без потерь? Джеймс не знал. Не был уверен. Все, что он мог, — это оставить сестер наедине, один на один друг с другом…
— Так мило с твоей стороны, — вновь и вновь бормотала Кэтрин, склонившись вместе со старшей сестрой над картами, которые приготовила Алекса, разметив их для своей младшей сестры, чтобы той было легче приспособиться к новой жизни в Манхэттене. Безопасные, самые безопасные пути в Джуллиард и студию звукозаписи были отмечены разноцветными фломастерами, такие же яркие линии указывали на безопасные маршруты в места, наилучшие для покупок, прогулок и осмотра достопримечательностей.
Кэтрин шептала слова благодарности женщине, которую любила и обожала и которая, казалось, абсолютно счастлива видеть ее, Кэт. Но не превратится ли тепло Алексы в холодную глыбу льда, как только она узнает, что все ее щедрое гостеприимство предназначается подкидышу, а не родной сестре? Этот вопрос сводил Кэтрин с ума, терзал ее, убивал. Кэтрин совершенно не умела притворяться, и меньше всего ей хотелось обманывать Алексу!
И все-таки Кэт не решалась сказать правду. «Не сейчас… в следующий раз…» — дрожа от страха молило все ее существо. Противоречие разрывало душу, забирало все силы, и Кэт становилась все молчаливее и мрачнее.
— Что ты думаешь о Джеймсе? — спросила Алекса, хотя больше всего ее интересовало, отчего в прекрасных глазах Кэт застыла такая ужасная тревога.
Наверное, когда-нибудь она и задаст этот вопрос, и, наверное, когда-нибудь ее младшая сестра поверит в то, что может полностью довериться Алексе и рассказать о своих переживаниях. Но Алекса с грустью напомнила себе, что Кэт не готова поверить в это прямо сейчас. Поэтому и нашла безопасную тему, лишь бы нарушить неловкое молчание: Джеймс был самым свежим, приятным, ничем не замутненным впечатлением, которым могли поделиться сестры.
— Мне кажется, он замечательный, — мгновенно отозвалась Кэтрин, с облегчением почувствовав, что может говорить правду, не боясь никаких подтекстов.
— Мне он тоже очень нравится.
— Ты его любишь, — тихо заметила Кэт.
Это было утверждение, а не вопрос, поскольку отношения между Алексой и Джеймсом были совершенно очевидны. Они никоим образом не афишировали свои интимные отношения, но взгляды, улыбки и нежные интонации в голосе говорили сами за себя. Алекса любила Джеймса, а Джеймс любил Алексу. Более того, любовь Джеймса к Алексе так широко раскинула свою волшебную сеть, что краями своими касалась и тех, кто дорог любимой, о чем свидетельствовала доброта в его синих глазах, предназначавшаяся ей, Кэт.
— А Джеймс любит тебя, — осмелела Кэт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133