А ваша очаровательная переводчица, вы ее не потеряли?
– Нет, – отвечает Петворт, – она дальше в поезде.
– Какхорошо она вас бережет. Позвольте, я налью вам еще.
– Совсем чуть-чуть, – говорит Петворт. – Слишком много.
– Не думаю, – отвечает Плитплов. – В моей стране слишком много это совсем чуть-чуть. Пейте, пожалуйста, коньяк особенный, его держат в поезде только для некоторых людей. По счастью, я в их числе.
Время от времени поезд останавливается на безымянных станциях. Пассажиры с большими чемоданами входят и выходят; местность постепенно становится менее гористой.
– А ваша поездка, она вам понравилась? – спрашивает Плитплов. – Вы довольны?
– Да, – отвечает Петворт.
– Вы мне благодарны? Вы знаете, я приложил тут легкую руку. Очень жалею, что мы не провели вместе больше времени, но у нас у всех есть свои дела, и мы не во всем согласны, например, в Хемингуэе. О, здесь вы ошибаетесь, вы не можете быть всегда правы. Как ваш стриптиз?
– Мой стриптиз?
– После оперы, – говорит Плитплов. – Вы помните, я не смог поехать из-за головной боли.
– Я не в восторге, – отвечает Петворт.
– Да, разумеется, это только для туристов. Я мог бы показать вам получше. Только с вами всегда ваша переводчица, ей не нравится. Где вы живете в Ногоде? Какой ваш отель?
– Не знаю.
– Вообще-то там только один, «Галактика». Я тоже в нем живу. Давайте пообедаем вместе. Этот господин, мой друг, очень хорошо знает Ногод. Он может встретить вам девушек, найти дансинги, если такие ваши удовольствия. Я знаю, вы любите делать хорошее время.
– Я буду занят на лекциях, – говорит Петворт.
– Может быть, – замечает Плитплов, – а может быть, и нет.
– Не понимаю, – говорит Петворт.
– О, пустяки. Просто здесь в моей стране маленькие сложности, не очень большие. Только они насчет языковой реформы, поэтому лекция о языке может быть даже провокацией. Впрочем, не думайте об этом, мне не следовало такое говорить. Конечно, вы будете читать ваши лекции, хотел бы я их слышать.
Местность становится более равнинной; за окнами виден берег большого озера.
– Наверное, сейчас вам надо искать вашу переводчицу, – говорит Плитплов. – В Ногоде три вокзала, все без названия. Будьте осторожны, мой друг, я вас найду. Это не такой большой город. Я могу быть немного неуловимым, но да, мы пообедаем вместе. Согласны?
– Если получится, – отвечает Петворт.
– Конечно. Я хотел бы составить для вас планы, самого разного рода.
Петворт идет по качающемуся вагону, по широким переходам, через деревянные двери. Марыся Любиёва читает в очках.
– Вас долго не было, – говорит она, откладывая книгу. – О, товарищ Петвурт, что вы делаете? Я отпускаю вас на минутку, а вы возвращаетесь, и от вас пахнет коньяком.
– Я встретил одного человека, угадаете какого? – отвечает Петворт.
– Я не хочу играть с вами в игры, – говорит Марыся. – Кто в поезде?
– Доктор Плитплов.
– Неужели ваш добрый старый друг? И он едет в Ногод?
– Да, – отвечает Петворт.
– Почему он за вами следит? – спрашивает Марыся.
– Не думаю, что он за мной следит. Просто наши дороги всё время пересекаются.
– Петвурт, я думаю, вы очень простой человек, вы правда ничего не знаете про жизнь. Конечно, ваши дороги пересекаются. Это потому, что он за вами следит. Но зачем? Чего он от вас хочет?
– Ничего, по-моему, – говорит Петворт, дыша коньячными парами.
– О да, он ничего просто так не делает. Что ему про вас известно? Откуда он так хорошо вас знает? И вашу жену?
– Он просто слушал курс в Кембридже.
– И все? – спрашивает Марыся. – Не думаю. Я вообще не могу представить его студентом. Этот человек, он считает, что всё знает от рождения. Ну, Петворт, берите, пожалуйста, ваши багажи. Смотрите, мы почти приехали.
За окном городской пейзаж, ветер, белье на веревках, длинная черная стена, рваный плакат «Пъртыуу Популятууу», груда угля, запах гари, платформа с встречающими. Петворт и Марыся заходят в полупустой вокзал: высокая стеклянная крыша, зал ожидания, несколько вооруженных людей, площадь, оранжевые такси. Любиёва решительно проходит в начало очереди и открывает дверцу машины, тем временем Петворт видит, что к ним, крича и размахивая руками, бегут Плитплов и его чернобородый спутник.
– Быстрее в машину, – говорит Марыся Любиёва.
Они едут по городу. Воздух влажный и какой-то средиземноморский. Горлопанят невидимые горлопаны, бегают дети, машины сигналят наперебой, за полузашторенными открытыми окнами небритые мужчины говорят по телефону. Отель «Галактика» – большое современное здание на берегу озера, в вестибюле – витрины с сувенирами, за регистрационной стойкой – синяя космоплотовская девица.
– Вы будете жить в «Галактике», – говорит Марыся, заполняя бумаги, – а я – в маленькой пристройке.
В номере у Петворта стоят непомерно большие настольные лампы и маленький неработающий телевизор. На туалетном столике карточка: «Пожалуйста, отметьте галочкой:? мне очень понравилось проживать;? всё хорошо;? я недовольный». Кафетерий, где они встречаются с Любиёвой, называется «Бут-теръум» и похож на гамбургерную без гамбургеров.
– Зачем он приехал? – спрашивает Марыся Любиёва, набирая на вилку салат. – Теперь, думаю, наши хорошие выходные будут не такие хорошие.
Через стеклянные двери виден вестибюль: там Плитплов разговаривает с чернобородым приятелем, человеком в большой фетровой шляпе и кем-то подозрительно похожим на профессора Рома Рума.
– Не будем обращать внимания, – говорит Марыся. – Станем развлекать. Мунъстратуу очень постаралось и много всего устроило.
Так и есть. В выходные Петворта возят в разные места на берегу озера, где он сидит в кафе и пьет светлое пиво;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117