По дороге ей всюду попадались пожилые люди. Было очевидно, что они не работали, и она не понимала, как можно позволить себе платить налог на воздух, не имея хотя бы зарплаты штейгера. По мере того как она попадала в еще более бедные секции кольца жизнеобеспечения, ей стало ясно: это были шахтеры с поврежденными легкими, большинство из них носили носовые дыхательные трубки и тащили за собой на колесиках баллоны с кислородом. Должно быть, уже после ее отъезда АМК подписала соглашение, касающееся пневмокониоза, и дала возможность самым тяжелым больным жить на орбите.
Ли также заметила женщин, носивших чадру. Она попыталась вспомнить, были ли на Мире Компсона представители других вероисповеданий во времена ее детства. Вряд ли удалось обратить в другую веру тяжело живущих и сильно пьющих католиков, среди которых она росла. Тогда фанатизм любой окраски бурно развивался на Периферии: если уже удалось узреть Деву Марию в квантовых кристаллах, то недолго осталось, чтобы разглядеть Дьявола в имплантированном интерфейсе.
Она проходила мимо убогих витрин, дешевых вывесок, приглашающих в виртуальную реальность, баров, забегаловок быстрого питания. Она нырнула в какую-то дыру под названием «Лапша круглосуточно». Это место ничем не отличалось от других, но здесь было много посетителей и пахло лучше, чем в других местах.
- Что вы хотите? - спросила женщина за прилавком.
- А что у вас есть?
- Настоящие яйца. Дорого, но они этого стоят.
Ли провела взглядом по меню над головой: голограммы лапши с вегокреветками, лапши с вегосвининой, лапши и протеина из водорослей любой вообразимой формы и вкуса. Кто-то приклеил написанный от руки ценник под голограммой лапши с яичницей, подняв цену до двенадцати долларов ООН.
- Эй, если вы не хотите, то возьмите что-нибудь другое. Но возьмите что-нибудь, а то за вами - целая очередь.
- Тогда яйца, - ответила Ли и приложила левую ладонь к руке женщины, чтобы перевести деньги.
- Яиц захотелось? - спросил повар, когда она подошла к нему, двигаясь вдоль прилавка.
- Я их целую вечность не пробовала, - ответила она.
- У меня брат держит кур. Посылает яйца из Шэнтитауна на челночном корабле компании. В прошлом году прислал нам целую курицу. Вряд ли могу сказать, что мы ее продали. - Он улыбнулся, и Ли увидела темно-синий от угольной пыли шрам под его подбородком. - Слопали несчастную за один прием.
На «живой» стене заведения шла спин-информация. Канал актуальных новостей. Политика. Когда Ли повернулась, чтобы посмотреть, во весь экран показали живое и красивое лицо Коэна. Он стоял на мраморных ступенях здания Генеральной Ассамблеи. Вокруг него собралась толпа журналистов, забрасывавших его вопросами о последнем решении по поводу прав AI.
- Речь идет не о каких-то особых правах для независимых AI, - сказал он в ответ на вопрос, который Ли не услышала. - Это элементарное уважение, заслуживаемое всеми, независимо от того, управляются ли они программой или геномом. Фракция за ограниченные права проповедует двойную мораль. По мнению наших оппонентов, все свиньи равны, но некоторые из них равны более других. Это шаг от равенства, а не по направлению к нему.
Он шунтировался через Роланда, золотоволосого, золотоглазого мальчика, которого можно было бы принять за девушку, если бы не медно-желтая тень над его верхней губой. Ли однажды видела этого паренька, когда он зашел к Коэну в свой выходной день. Они посидели за виртуальным чаем, во время которого он честно признался, уминая оладьи с маслом и девонширским кремом, что деньги, которые ему платит Коэн, - это единственное средство, позволяющее ему учиться на медицинском факультете.
Женщина, повисшая на руке Коэна, или скорее Роланда, была выше его даже без своих восьмисантиметровых каблуков. Ее лицо было знакомо Ли из спин-демонстраций моды, но она не могла понять, являлось ли ее тщательно накрашенное лицо натуральным или синтетическим.
- Значит, вы боретесь за равные всеобщие права? - задал вопрос один из репортеров, ухватившись за последние слова Коэна. - Это похоже на шаг в сторону отмены законов о генетике.
Коэн рассмеялся и поднял руку, отклоняя вопрос.
- Это меня не касается. Мне и не снилось устраивать склоку между приматами.
- А как вы прокомментируете слухи, что ваши собственные связи с Консорциумом оказали негативное влияние на движение за права AI? - спросил другой репортер.
Коэн медленно повернулся к репортеру так, словно он не поверил своим ушам. Ли подумала, заметил ли репортер небольшую паузу, предшествовавшую его улыбке, и понял ли он, с какой силой кипит гнев за этим безмятежным нечеловеческим спокойствием.
- Никакой связи с Консорциумом не существует, - холодно ответил Коэн. - Но наши оппоненты пытаются выставить любую законную ассоциацию вроде ALEF как политическую силу Консорциума или оклеветать любого из входящих в нее AI. Это совершенно очевидно.
- Но все же, - продолжал репортер, - вы не можете отрицать того, что… стиль вашей жизни несколько омрачил вопрос, рассматриваемый в ходе этих слушаний.
- Образ моей жизни? - Коэн одарил камеру своей самой очаровательной улыбкой. - Я настолько скучен, насколько может быть скучен бинарный молодой человек. Просто спросите моих бывших жен и мужей.
Ли закатила глаза, поискала в системе управление «живой» стеной и переключила ее на спортивную передачу.
- Того, кто это сделал, угощаю пивом! - раздался пьяный голос с какого-то заднего столика.
Ли проигнорировала это; она внимательно смотрела, как новая звезда в команде «Янки» принимала крученый до неприличия удар.
- А вот и ваша еда, - сказал повар, двигая тарелку с лапшой по обшарпанному прилавку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172