– О чем угодно!
– О красивом молодом человеке, с которым ты танцевала на балу в посольстве. Он мне чем-то напомнил твоего дедушку.
Китти продолжала говорить о том, какой поразительной парой они были на балу, не замечая, что Кит замерла. Бабушка не подозревала, что задела больной нерв… и что внучка совсем не хочет говорить о Курте Тэннере.
Глава 12
Как они заранее договорились, Китти во время завтрака как бы между прочим заметила, что хотела бы прокатиться верхом, и намекнула, что ранчо очень подходящее место. Согласно плану, Кит тут же предложила сопровождать ее.
Джейд немедленно возразила:
– Мы собираемся отплыть в Нью-Йорк через каких-нибудь две недели, и у нас куча дел. Нужно упаковать вещи, выставить ранчо на продажу…
– Через две недели! – воскликнула ошеломленная Кит.
Колт не оторвался от газеты. Тревис тяжело вздохнул, а Мэрили окинула всех понимающим взглядом.
– Через две недели, – повторила Джейд. – Мы с твоим отцом договорились об этом минувшим вечером. Он уже позвонил по телефону в несколько мест, и мы заказали билеты на пароход, отплывающий ровно через две недели. Мне придется помочь ему закончить работу в посольстве, но мы считаем, что лучше всего выехать поскорее. Нам предстоит сделать еще очень много, если мы хотим, чтобы твой, Кит, первый официальный выход в свет совпал с церемонией вступления в должность президента.
– Если вы предполагаете поехать вместе с нами, – сказала Джейд Китти, – то у вас остается не так много времени, чтобы привести в порядок ваши собственные дела.
– Хорошо, согласна, но я тем не менее не вижу ничего дурного в том, чтобы сегодня утром Кит и я на несколько часов отправились на прогулку верхом.
– У Кит нет времени, – холодно заметила Джейд. – Она должна заняться кое-чем другим.
Кит осторожно спросила мать, что та имеет в виду.
– Я хотела бы, чтобы ты нанесла визит Эстебанам и извинилась перед ними за то, что ты натворила на приеме.
Кит немедленно вспыхнула:
– Извинилась?.. Никогда, мама, и не проси. Аная – и только она – должна просить у меня прощение!
– Это сгладило бы инцидент… и положило бы конец разговорам… – настаивала Джейд. – Как только ты закончишь завтрак, Муэго отвезет тебя туда.
Кит упрямо покачала головой.
Джейд вздохнула:
– Подумай, Кит, это всего лишь вопрос пристойных манер. В конце концов ты была гостем на дне рождения Анаи и могла бы быть немного потактичнее.
– Потактичнее!.. – Кит пренебрежительно фыркнула. – Ты не слышала, каких отвратительных вещей она мне наговорила. Пусть еще радуется, что я не вылила на нее шампанское.
– Именно так поступила бы твоя мать! – еле слышно пробормотал Колт.
Джейд подавила улыбку и осуждающе посмотрела на мужа. Он усмехнулся без тени раскаяния.
Стараясь придать лицу строгое выражение, Джейд сказала дочери:
– Я действительно хотела бы, чтобы ты поехала к ним, дорогая. Мне не нравится, что говорят о тебе. Попроси извинения, и с этим недоразумением будет покончено.
– Прошу тебя, мама, не настаивай!
Все посмотрели на Колта. Он знал, что должен высказать свое отношение, – хочет он того или нет.
– Я вынужден согласиться с Кит, Джейд, – спокойно проронил он. – Нас там не было, и поэтому мы не знаем, что произошло. К тому же за Анаей Эстебан упрочилась репутация грубой и капризной девицы. Если Кит говорит, что ей не за что извиняться, то нам, полагаю, следует поддержать свою дочь. Ее мнение мне гораздо дороже мнения Эстебанов.
Джейд перевела дыхание и… уступила.
Не прошло и двадцати минут, как Кит и Китти уже ехали в сторону ранчо Гаспенсиа. День был холодный, и над головой нависали серые облака, грозившие пролиться дождем. Но они не обращали внимания на погоду и следовали по указанному Кит пути. Сердце девушки билось в унисон перестуку копыт Пегаса.
Когда они прибыли на место, Кит быстро обошла с бабушкой дом и конюшню и, насколько могла точно, показала границы участка. Китти хранила молчание до тех пор, пока они не оказались на парадной веранде, любуясь открывшимся перед ними захватывающим дух видом.
– Это именно то, что нам нужно, Кит! – воскликнула Китти. – Я чувствую! Здесь, как ты и говорила, прекрасно. А знаешь еще что? Это место мне напоминает мой земельный участок в Америке, в Северной Каролине. Ландшафт, конечно, иной. Здесь он холмистый, а там плоский и песчаный. Но все равно похоже. Вероятно, – размышляла она, мечтательно глядя вдаль, – здесь есть тоже ощущение покоя, умиротворения, которое охватывает тебя.
Кит затрепетала от счастья.
– Я знала, что тебе понравится! Конечно, много надо сделать – сам дом не ахти какой, да и конюшня нуждается в ремонте и окраске. Но эта работа будет в радость. Купим самую необходимую мебель, сошьем шторы, и будет очень уютно. Разумеется, дом не такой роскошный, к каким ты привыкла, и…
– Я привыкла?.. – повторила Китти, рассмеявшись. – Да я родилась в куда более ветхой хижине, чем эта. Именно в той, в которой я и твой дедушка начали после войны нашу совместную жизнь. Говоря откровенно, мы были тогда очень счастливы… – тихо сказала она, предавшись воспоминаниям. – Я думаю, Кит, что, став постарше, ты поймешь, что воспоминания о простой жизни почему-то всегда самые приятные.
– Ты никогда не говорила мне о своей земле. Почему ты ее до сих пор не продала?
Китти возмутилась. Как же можно говорить о таком?
– Вот уже три поколения эта земля, Кит, принадлежит нашей семье – семье Райтов. Когда я умру, она перейдет к твоему отцу, потом к тебе и твоему брату. Я обещала своему отцу, что никогда не продам ее. Помню его последние слова: «Никогда не продавай эту землю, моя девочка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80